Она подала полотенце и продолжила:
-- Худо то, что Магду-то далече отсюда продали, теперь уж и не найти будет. А из охраны ваши парни – молодцы! Кинулися защищать вас. Сэма с Питером почти сразу убили, Андрэ ранили, но вроде, как выжил он, тоже уже всех из команды продали ироды эти. А эта вона, – Барб неодобрительно кивнула в сторону комнаты, за ширму, – только знай, всем душу мотает. За неё, слышь-ка, будут выкуп платить, дак она и думает, что важнее всех. Потома, как её опять к капитану вызовут, мы и поговорим с вами спокойно. Бедолажная вы моя! – она ласково, жалея, погладила меня по плечу.
Во время этого шепота у самой Барб на глаза навернулись слёзы, но она резко и решительно стерла их рукой и, подхватив меня за талию, повела в комнату укладывать.
Я была послушна и пыталась сообразить, стоит ли ей говорить, что я ничего «не помню»? Между тем, Барб принялась помогать недовольной баронессе… как её там? Имя я не запомнила, но внимательно смотрела, что делает дамочка.
Она потребовала какой-то ларец и Барб, немного ворчливо, ответила:
-- Дак откудова я знаю, который нужен?
Недовольная мадам сама сходила за ширму, повозилась там, притащила большую красивую шкатулку и, вынув разные штучки, подала Барбе довольно большую плошку со словами:
-- Ты, главное, размешивай хорошо! Три медленно и равномерно. Поняла?
В плошку был добавлен кипяток, и Барб принялась шустро орудовать чем-то вроде пестика, а женщина распустила волосы, сложив на стол горсть шпилек.
Дальше смотреть было уже не так интересно – дама собралась красить волосы. В плошке, скорее всего, была какая-то растительная краска. Она, с помощью Барб, разобрала волосы на пряди и они, немного мешая друг другу, наносили густую массу на длинные пряди.
Женщина все время чем-то была недовольна, капризничала и выговаривала своей помощнице. Впрочем, голос больше не повышала. Так я и задремала под это брюзгливое бормотание.
Глава 4
За те годы, что Генри провел вне стен замка, старый Эдди стал выглядеть ещё старше. Его маленькие слезящиеся глазки с неприязнью посматривали на нового барона Хоггера.
-- Нет, лорд Генри. Я уже слишком стар. Летит времечко-то… Так что даже и не уговаривайте – не могу я больше служить, вышел я на покой, домик опять же прикупил, там и буду доживать свой век.
Генри нахмурился. То, в каком виде свалилось на него отцовское баронство, вызывало не просто раздражение, а настоящий гнев. Из шести окружающих замок деревушек три были полумертвые. Большая часть жителей разбежалась, скотины не было почти никакой, часть домов выгорела.
Городишко, названный по имени замка – Эдвенч, куда стекались на торги окрестные крестьяне и изредка заезжали купцы, поразил барона тишиной и запущенностью – даже дворовые псы, казалось, стали мельче и трусливее.
Война Англитании с Франкией обессилила обе стороны. Никто не ожидал, что франки пролезут так далеко в глубь территории. Баронство Хоггер находилось на землях, до которых войны обычно не добирались. Новоявленный барон тяжело вздохнул.
Ещё четыре месяца назад он был обычным безземельным дворянином, младшим сыном знаменитого своей жестокостью Железного барона и, что было гораздо важнее и прибыльнее, сарджем марджара Арханджи. Сейчас судьба его разительно изменилась.
***
В семнадцать лет, совсем зеленым щенком, после очередного конфликта с отцом, он покинул дом. Старый сквалыга даже не позволил ему взять приличное оружие. Бейд, его собственный конь, подаренный покойной матерью, был уже не так и молод. Поэтому даже небольшой лишний груз пришлось ограничить. Сверток сменной одежды, мешочек с роскошными пирогами тётушки Джен и дрянной, почти ученический меч. Отец лично проследил, чтобы «никудышный» сын не прихватил что-либо полезное.
Понятно, что младший Хоггер был тогда бестолков и неопытен, в кошельке, что крепился к поясу, лежали три золотых льва, подаренных на десятилетие покойным дедом, пара серебряных монет и жалкая кучка медяков.
До Вольнорка он добирался больше трех недель и в ворота города въехал гордым владельцем уже только двух золотых и десятка серебрушек – остальное богатство, как он ни экономил, вытянула дорога. Посмотрев на цены в крупном городе Генри загрустил. Разумеется, сейчас, летом он сможет спать на улице за городскими воротами, просто завернувшись в плащ, но продукты стоили столько…