— Ладно, — всхлипнула девушка.
Засыпая, Аврора надеялась, что утром проснется в своей кровати, но ее мечта не сбылась. И кровать была чужая и люди вокруг чужие и время чужое. "Современной женщине в средние века лучше не попадать, — вспомнила она чьи-то слова. — Практически 100 % сожгут как ведьму" Аврора замоталась в одеяло, сунула ноги в стоявшие у кровати тапочки и вышла из комнаты. Стражник у ее двери встрепенулся, но останавливать не стал, а просто пошел следом. Аврора поднялась в башню. У подножья замка лежало небольшое поселение, деревянные дома и домики за крепостной стеной, и бескрайние поля и луга, там, где должен был быть город. Аврора опустилась на пол.
— Не плачь, — король Ретгоф, нашел девушку там же в башне и присел рядом. — Чем тебя утешить?
— Найди мне колдуна какого-нибудь и пусть меня отправят домой. Хотя какой колдун? — тут же вспомнила она, у вас ведь святая инквизиция.
— Колдунов я действительно не держу, — вздохнул король. — И Инквизиции на глаза тебе лучше не попадаться.
— Сама знаю, — вздохнула девушка, массируя виски.
— Болит? — сочувственно спросил мужчина.
— Болит. Анальгин есть?
— Что? — переспросил король, бросив взгляд на человека, пришедшего с ним.
— А, ну да, анальгин же появится только в 20 веке. А как у вас головную боль лечат? Гильотиной?
— Чем?
— Прости, гильотина изобретение времен французской революции, век 18.
— Я прикажу приготовить тебе отвар из трав, — Ретгоф встал. — Пошли, тебе надо одеться и многое мне рассказать.
— Зачем? — подняла на него глаза девушка. — Ты же мне все равно не поверишь.
— Почему? — впервые подал голос мужчина, пришедший с королем.
— Потому что все что мне известно о прошлом, о вашем прошлом, может быть ошибочно, потому что взяло из летописей, а они не всегда правдивы, и потом вы скажете что это известно всем. А все что мне известно о вашем будущем, никто подтвердить не сможет, да и опасно это знать свое будущее.
— Почему опасно?
— Потому что, ничего хорошего от этого не будет, да и я рискую, если вы что-то измените в ходе вещей, то будущее тоже изменится.
— Да с чего ты это взяла? — удивился король.
— Научная фантастика, — вздохнула девушка.
— Что? — хором переспросили мужчины.
— Да ничего, — еще тяжелее вздохнула Аврора.
— Тебе надо переодеться, порядочной девушке не пристало бродить по замку в таком виде. — Я же не в одном белье брожу, — буркнула Аврора и послушно поплелась за Ретгофом. Служанки молча переодели девушку. Пару рубах, а сверху красивое зеленое платье, которое девушка скорее назвала бы нарядным халатом. Потом ей сделали ей прическу, и удалились.
— И все же, какие у вас, достопочтимая Аврора, есть доказательства того, что вы из будущего? — спросил мужчина, которого король привел с собой утром.
— Это Тиль, мой советник, — ответил король Ретгоф на вопросительный взгляд девушки: — я все ему рассказал. Не бойся, ему можно доверять.
— Как я уже говорила доказательств у меня не много, разве что пижама, — девушка взяла в руки брюки. Посмотрите сами, разве у вас есть что-то подобное?
— Я никогда такой тонкой и тягучей ткани не видел, — признал Тиль. — И фасон странный.
— Это трикотаж, сделано в Китае. Такие ткани научатся делать во второй половине двадцатого века.
— Их только в Китае делают? — поинтересовался Ретгоф.
— Да нет, везде умеют, просто китайские дешевле.
— Дешевле? — мужчины переглянулись, Тиль пожал плечами.
— Хорошо, а что ты знаешь о прошлом? — спросил Ретгоф.
— О твоем, в смысле вашем прошлом? Не много. Ретгоф Травини, правил……, - Аврора рассказала все, что знала о временах правления Ретгофа, а потом перечислила его предков.
— О более ранних представителях рода летописи не сообщают, — закончила она.
— Но это ни для кого не тайна, хотя то, что мои предки могут кого-то интересовать удивительно, — произнес король, прогуливаясь по комнате.
— А что будет потом?
— После тебя будет править король Генрих, после Вильгельм, он признает главенство короля Венна V, став обычным феодалом.
— Постойте, — перебил девушку Тиль, наследником короля Ретгофа является его старший сын Август, а не средний Генрих.
— Август погибнет на… — тут Аврора зажала себе рот рукой. — Ой, мамочки, я не должна этого говорить.
— Нет говори, я приказываю, — подскочил к девушке король. — Говори, — он сильно тряхнул ее за плечи.
— Нельзя, — покачала головой Аврора. — Пойми, это изменит историю. А если она измениться, что все пойдет по-другому и меня просто элементарно не станет.
— Почему, при чем тут ты, я не понимаю.
— Смотри, если мы спасем Августа, то Генрих не станет королем и его наследник не женится на дочери испанского короля, потому что принцесс отдают обычно за первых наследников. Нарушится последовательность, и большая часть твоих потомков будет не такой как сейчас, значит, мой отец никогда не родится и меня тоже не будет.
— Я мало что понял, но думаю, некая доля истины в этом есть, — вмешался Тиль. — Если Богом предначертано Августу погибнуть….
— Мне жаль, — прошептала Аврора. — Правда. Знаешь, когда об этом читаешь в книгах, то это не кажется таким ужасным, как будто не о человеке читаешь, — девушка всхлипнула, Ретгоф все еще больно держал ее за плечи.
— Хорошо, про Августа ты мне расскажешь позже. Расскажешь, — повторил Ретгоф, отпуская девушку. — Давай теперь поговорим о тебе. Я не вижу у тебя на руке кольца. То что было фамильное, а кольца другой семьи нет.
— Я не замужем, если ты об этом, — Аврора вытерла слезы.
— Не замужем? — удивился король. — Сколько тебе лет.
— По вашим меркам я уже старуха. Мне двадцать пять.
— Вы вдова, — предположил Тиль.
— Нет, я никогда не была замужем.
— Почему твои родители не позаботились о твоем замужестве? — нахмурился Ретгоф.
— Они позаботились, — вздохнула Аврора. — В наше время это, правда, не принято. Но мой папаша, с рождения обручил меня с Себастьяном Истинном де Конти.
— Ты не очень вежливо отзываешься об отце. У вас так принято?
— Нет, — Аврора поджала губы. — У нас принято уважать родителей, но не всегда они заслуживают уважения. Что до моего обручения, то помолвку я расторгла.
— Расторгла? — удивился король. — Самовольно? Нарушив волю отца?
— Именно самостоятельно, и именно нарушив волю. Плевать мне на его волю. И не говори мне об уважении, ты его не знал. Он промотал все наше состоянии и сдох, как собака, оставив матери только разрушенный замок и карточные долги.
— Какие долги?
— Карточные. Он был игроком. Ну как же вам объяснить? Он играл в азартные игры, в ваше время ведь есть азартные игры на деньги? Должны быть.
— Он играл на деньги? — уточнил Ретгоф. — И все проиграл? Все королевство?
— Ретгоф, у нас давно уже нет королевства, — вздохнула Аврора. — Отцу от деда достался замок и несколько сотен гектаров земли около города. Он проиграл все, странно как замок остался. Когда он умер или его убили, мне точно не известно, у мамы не было никаких средств к существованию. И после смерти мамы я еще несколько лет отдавала его долги. Долги чести, пятно на имени, поэтому не надо говорить мне, что я обязана его любить и выполнять его волю. Мне плевать на его волю. Гораздо больше меня бы волновала воля дяди Дэвида, но он желал мне добра и если бы знал что с его сыном я буду несчастна, то никогда не стал бы настаивать на нашей свадьбе.
— Значит ты все же не совсем сирота, у тебя есть дядя, — резюмировал король.
— Нет, Дэвид Истин мне не родной дядя, он друг семьи, он заботился обо мне после маминой смерти. Он тоже умер недавно. Именно с его сыном я была помолвлена.
— А этот Дэвид Истин он благородных кровей? — поинтересовался Ретгоф.