Восходящий уже не знал, чему удивляться. Тому, что он находится в другом мире или тому, что эта девчонка знает о происхождении таких, как он.
— Откуда ты это знаешь? — спросил внешне невозмутимый парень.
— Я знаю много. Очень много. Но мне становится очень грустно от той мысли, что я не знаю, кто я. Но я хочу поговорить о тебе. Да. Мне не интересны твои прежние похождения, иномирец. Но я задам тебе пару вопросов.
Смысла в побеге парень не видел, поэтому ему осталось лишь продолжать шокирующий разговор. — О чём ты мечтаешь, Пайк?
— Мечтаю? — опешил он.
— Да. Твоя мечта.
— Хм. Не знаю. Наверное, ни о чём я не мечтаю. Меня всё устраивает. Я не зря решил остаться в этом лесу.
— Нет, нет, нет. У каждого есть сладкая мечта, которую он лелеет. Ты просто не видишь её. Или не хочешь увидеть.
— Я не понимаю, о чём ты. Мне хорошо. Я ничего не хочу. Мечты мне не нужны.
— А может ты просто боишься мечтать? — от этих слов Пайк вздрогнул. — Боишься, что мечта, словно стекло, разобьётся и поранит осколками.
— Ты ничего не понимаешь! Я просто доволен тем, что есть.
— Чем ты доволен, Пайк? Чем? Что у тебя есть? Чем ты дорожишь?
— Я… у меня есть Рэй!
— Эта девушка, да. Но ты её не любишь. Не обманывай себя, ты разучился любить. Попытайся вспомнить, на что ты смотрел с любовью после пробуждения на поляне? Хоть что–то.
— …
— Ты не только стал бездушным, но и потерял моральные устои, делавшие тебя нормальным человеком. Зачем ты убил плачущего мечника? Зачем ты пытался сделать это столько раз? Настолько ли его вина велика, что он заслуживает смерти?
Пайк закрыл глаза и сел на землю, положив руки на зелёную траву. Может хоть это поможет остаться в спокойном, стабильном состоянии? Ведь сейчас он близок к тому моменту, когда первый раз встретил мечника. Обычные слова ранили его настолько, что он не видел никакого другого выхода, кроме как убить противника. Но всё было ещё хуже из–за того, что с недавних пор парень совсем не мог себя контролировать и действовал, исходя из мгновенных прихотей, почти не руководствуясь разумом. И всё это могло сейчас привести к ещё одной череде бессмысленных и болезненных смертей. Но кое–что всё же останавливало Пайка. Что–то сильнее его звериной ненависти. Страх, вызванный тем, что эта чертовка видела его прошлые жизни. Тот самый страх, от которого он уже давно отстранился. Который призирал и ненавидел больше всего. Именно страх позволил ему остаться в сидячем положении, а не прыгнуть с клинком на Луну, но в то же время он вызвал новую волну ненависти, на этот раз по отношению к себе.
— Молчишь? И правильно. Вряд–ли ты можешь сказать сейчас что–то правильное.
— Что я мог…. Моя душа. Она начала становиться законченной, когда я убил его! Когда пробовал раз за разом. Оно того стоило.
— Пфф. Не смеши меня, парень. Твоя душа не может быть законченной. Ведь ты не знаешь, что это такое, верно? Хах. То, что ты называешь законченностью, является смертью для человеческой души и рождением для зверя. Зверя желаний, прихотей и вожделений. Я уже говорила, что видела таких? Чьи глаза похожи на твои. Это были три брата. Их сюда притащил мой брат, как обычно в общем. Я следила за их судьбами. Они убили по меньшей мере четверых разумных жителей моего мира. Просто потому что им захотелось. Они изнасиловали девушку, которую выследили в лесу. Я уже хотела вмешаться, но всё разрешилось само по себе. Они всего лишь не поделили кусок мяса, хотя могли добыть гораздо больше даже в одиночку. Как дикие звери, они сцепились все вместе. Когда всё закончилось, каждый был на грани смерти. И их жизнь ничего не стоила. Поэтому я лишь добила их, хотя обычно так не делаю. Ты понимаешь, что становишься таким же зверем? Таким же отребьем, которое ты убиваешь для пропитания и успокоение, только чуть сильнее. Я же знаю о тебе почти всё с тех пор, как ты оказался здесь. И просто знай, когда ты много раз убиваешь… Или умираешь, то во всех реальностях это место обретает свой запах. Запах, который сможет учуять даже зверь. И только те, кто в достаточной мере владеет временем, могут понять и увидеть то, что вызвало этот запах. Ты временной зверь, самый опасный из них. Если ты закончишь себя в бесконечность смертей и убийств, то мне страшно представить, как это повлияет на мир. Что ты сможешь породить?
— Но… Я не такой! Я не зв…
— Пфф. Не ври себе. — первый раз за всё время разговора Луна приподнялась. — Если ты ненавидишь страх и слабость, то я ненавижу ложь. Тем более самообман.
— Ты ничего не понимаешь! Я пережил так…
— Мне плевать, что ты пережил. Мне плевать кем ты был. Мне плевать что сделало тебя таким. Но в отличие от тех троих, я вижу, что тебя ещё можно спасти. Лишь поэтому я позволила найти меня и начала разговор.