Неужели это было только пять часов назад? Ему казалось, что с тех пор прошла целая жизнь.
Повернувшись, он прошел туда, где оставил своего коня, окунул голову в корыто, из которого поили лошадей, и помыл ее, а затем направился к своему чалому, чтобы ехать наконец домой.
Домой. Как хорошо звучит! Хотя это не его дом, но он стал гораздо более родным для него, чем любое место, где он вешал шляпу двадцать пять лет подряд. Кучка сумасшедших обитателей дома сделалась его семьей. Когда это случилось? — спрашивал он себя и не находил ответа. Просто они заботились о нем, а он заботился о них, особенно о Сахарной Энн. Каждую минуту он думал о ней. Он собирался сказать ей правду сразу же, как только примет ванну и проспит дня два подряд.
Черт, сейчас он вряд ли сможет принять ванну, потому что еще никогда не был таким усталым.
Услышав, что дверь открылась, Сахарная Энн подняла голову — она, должно быть, заснула.
В дверях стоял Уэбб — его новый сюртук был порван и весь в грязи, да к тому же прогорел в нескольких местах, шляпа исчезла, в лицо и в руки въелась сажа, а волосы подпалило огнем. И все же никогда он не выглядел так привлекательно.
— Что ты тут делаешь? — спросил Уэбб.
Сахарная Энн улыбнулась:
— Жду тебя. — Она поднялась и поправила халат. — Все еще спят. Я знала, тебе надо будет помыться, поэтому Дональд принес сюда ванну — она полна и ждет тебя, а чайник кипит на углях. — Сахарная Энн подошла к камину и толстой варежкой сняла за ручку чайник. — Иди, раздевайся; я разведу воду до нужной температуры, пока ты готовишься.
— Мне обязательно раздеваться при тебе?
Вздохнув, она подняла глаза к потолку.
— Мы снова будем об этом? Я видела твою задницу, ты забыл?
— Я не о заднице, не она меня волнует.
— О, ну ради Бога! Я вполне современная женщина. — Она долила кипяток в большую эмалированную бадью с золотыми херувимами, которые украшали ее по бокам, потом локтем проверила температуру. — Прекрасно. Ну, входи, пока не остыла. Я собираюсь подать тебе завтрак.
Проходя мимо, Сахарная Энн остановилась и быстро клюнула его в подбородок, в единственное место, которое оказалось почти чистым.
— Добро пожаловать домой.
Он усмехнулся, опускаясь в горячую ванну.
— А-ах. Как в раю.
Небольшая бадья больше подошла бы даме, но все равно прекрасно. Совершенно замечательно.
Уэбб помылся губкой и мылом, потом щеткой, чтобы отодрать грязь, въевшуюся в кожу. Он вымыл волосы, окунул голову в воду, чтобы сполоснуть пену, и вышел из ванны, фыркая, тряся головой, как мокрая собака.
Когда он открыл глаза, Сахарная Энн стояла прямо перед ним и смеялась.
— Эй! — Он опустился вниз, желая скрыть свое интимное место. — Выйди отсюда.
— Не будь таким гусем. А теперь позволь мне полить тебя водой из этого кувшина, тогда получишь свой завтрак. — Она опрокинула кувшин ему на голову.
Он дернулся, как чертик в табакерке.
— Да она же ледяная!
— Зато хорошо бодрит. — Сахарная Энн направила струю ему на спину. — Я где-то читала, что это очень полезно. Швед идет после горячей ванны и катается в снегу. Или финн? Забыла. Вот твой завтрак. Сосиска, яйца и хлеб — я подогрела его в сковороде с маслом. Консервированный персик. Все это так аппетитно, что я принесла достаточно для… — Слова застряли у нее в горле, когда она оглянулась и увидела Уэбба.
Он держал полотенце и вытирал им волосы. Другое полотенце было обмотано вокруг бедер. Капли воды блестели на широких плечах и ручейками стекали вниз по груди, туда, где темнела заплатка темных волос.
Господи, как он великолепен! Каждый мускул, каждое сухожилие будто у греческой статуи в музее.
Ее охватил жар, а ноги сами направились к нему.
— Позволь мне помочь тебе, — сказала она и приложила полотенце к его груди.
Он схватил ее за руки.
— Не думаю, что это хорошая идея.
Ее пристальный взгляд встретился с его взглядом.
— Но почему?
— Полагаю, ты не такая уж наивная.
Сахарная Энн улыбнулась:
— Конечно, нет.
— Ты знаешь, что ты говоришь?
Она погладила его влажную грудь.
— Знаю точно.
— Но прежде надо сказать еще кое-что…
— Тихо. Мне не нужны никакие заверения в бессмертной любви, я и сама не собираюсь произносить ничего подобного. — Она обхватила его руками за шею и притянула к себе. — Я открыла в себе женщину, нечто новое для себя, и больше ни о чем не хочу знать.
— Но…
— Позже. — Она заставила его замолчать, крепко и жадно поцеловав.
Страсть вспыхнула в груди Уэбба, словно стадо несущихся по прерии быков, которых нельзя остановить. Пугающая страсть.