Вьющиеся каштановые волосы упали вперед, коснувшись его бровей, когда он приподнялся на локте надо мной.
— Я не собираюсь спрашивать, все ли с тобой в порядке. — Он откинул назад прядь моих волос и пристально посмотрел мне в глаза. — Только не надо все держать в себе. Многое произошло, и даже если у нас есть годы, прежде чем мы снова встретимся с королевой, многое еще может произойти.
Я проглотила острые, как бритва, эмоции и прошептала:
— Я обещала, что не буду этого делать.
Рен ждал, глядя на меня сверху вниз.
Сделав судорожный вдох, я медленно выдохнула.
— Неужели ты думаешь, что у нас действительно есть годы до возвращения королевы?
Кончики пальцев Рена скользнули по моей щеке, избегая глубоких багровых синяков появившихся за ночь, и грубых порезов.
— Судя по тому, что они сказали, у нас нет никаких оснований полагать, что это не так.
— Верно, — пробормотала я. — Но что, если они ошибаются?
— А что, если это не так? — Он провел большим пальцем под моей губой. — А что, если нам придется прожить еще несколько лет и быть уверенными, что мы будем готовы, когда она вернется? Годы, сладкая моя. Это очень долго. Это очень много для жизни.
Узел, скрутившийся в глубине моего живота, немного ослабел. Он не исчез полностью, но стало легче дышать. Рен был прав. Не было никаких причин, чтобы братья ошибались. У нас могут быть годы.
— Все кончено, — сказала я, потому что чувствовала, что должна это сказать. — На данный момент все кончено.
Рен быстро поцеловал меня в кончик носа.
— Да, на сегодня все кончено.
Я закрыла глаза, позволив этому действительно проникнуть в меня. Это все еще казалось нереальным. Что мы живем не по секундам, а изо дня в день.
Он поцеловал меня в лоб.
— Ты еще будешь беспокоиться об этом, но потом тебе станет легче. — На этот раз он поцеловал меня в уголок губ и тяжело вздохнул. — Но ты и так это знаешь.
Я знала.
Пройти мимо того факта, что королева может и, скорее всего, вернется, нелегко. Но я не могла жить в страхе. Здоровое количество страха — это одно, но мы…
Мы действительно не потерпели неудачу прошлой ночью.
Я снова открыла глаза.
— Когда она вернется, мы будем готовы убить эту суку.
Рен усмехнулся.
— Так горячо, когда ты говоришь об убийстве злых фейри.
У меня вырвался смешок, и впервые за долгое время я позволила себе по-настоящему заглянуть вперед. У меня практически вся жизнь была впереди… вся жизнь с Реном. Конечно, у нас все еще оставался наш долг. Любой из нас мог погибнуть во время следующего патрулирования, но с помощью Летнего двора это был уже не просто Орден.
У нас могло быть будущее.
Время от времени оно может быть трудным. Хотя с тех пор, как мы уехали из Калифорнии, у меня не было никакой жажды. Я знала, что она может вернуться, но если это случится, я справлюсь с ней. У нас было будущее — то, которое я хотела начать прямо сейчас — обнадеживающее, светлое будущее.
Я вздернула подбородок, и без слов Рен подчинился тому, что я молча искала. Рен поцеловал меня, и это было глубоко, всепоглощающе и прекрасно во всех отношениях, что вызвало слезы на моих глазах. Все, что Рен чувствовал ко мне, было в этом поцелуе, в каждом поцелуе, и когда он вытащил одеяло между нами, он скользнул по мне и вошел в меня.
То, как наши тела соединились, было совсем не похоже на предыдущую ночь, когда мы вернулись домой к Рену и сразу же побежали в душ, смывая кровь. Это было быстро и жестко, как будто это был единственный способ доказать, что мы все еще живы… что, в конце концов, мы все еще были друг у друга. Но сейчас все было по-другому. Рен двигался мучительно медленно, словно это было в первый раз для нас.
Губы Рена не отрывались от моих губ. Не тогда, когда мы двигались вместе, наши бедра толкались и раздвигались. Ни разу, пока его руки оставались обернутыми вокруг моих, удерживая их по обе стороны от моей головы. Даже не когда я обхватила ногами его талию, унося его так далеко, как только могла. Мы целовались так, словно пили друг друга, делая глоток за глотком.
Здесь не было места для слов. Для них просто не осталось места, так как темп наших бедер ускорился. Были только тихие стоны и более глубокие стоны в те короткие секунды, когда наши рты были открыты. Пот пропитывал наши тела, блестел на коже. Каждый мускул в моем теле, казалось, сжимался и разжимался нескончаемыми волнами.