«Это вряд ли», – подумала Лиз, откинув голову на заднюю стенку класса и закрыв глаза.
Студенты разделились на группы – каждая получила тему. Лиз досталась папка с названием «Национальный День Истории – Идеи – 1995». Она принялась листать ее без особого интереса и не очень-то внимательно разглядывая содержимое, пока вдруг не наткнулась на статью, вырезанную из журнала «U.S. News and World Report». Статья, опубликованная 21 марта 1994 года, называлась «Другие Шиндлеры»[10]. Несколько абзацев были обведены красным маркером:
Она дала двум с половиной тысячам еврейских детей новые имена, а списки с настоящими именами закопала, чтобы они не попали в руки нацистов.
Когда Гитлер в 1940 году выделил в Варшаве еврейское гетто и загнал за его стены 500 000 уже обреченных на ликвидацию евреев, поляки в большинстве своем отнеслись к этому равнодушно, а то и с одобрением. Но не Ирена Сендлер. Как социальный работник, она выхлопотала себе разрешение на посещение переполненного гетто, чтобы проверять, не появляются ли там признаки тифа, распространения которого очень опасались нацисты.
Потрясенная увиденным, Сендлер вступила в Жеготу[11] – подпольную организацию, занимавшуюся помощью евреям, и получила кличку «Иоланта». Депортации уже начались, и, понимая, что взрослых спасти уже невозможно, Сендлер начала тайком вывозить в карете «Скорой помощи» детей. «Вы обещаете, что они выживут?» – спрашивали Сендлер убитые горем родители. Она могла обещать только одно: дети погибнут наверняка, если останутся в гетто. «Мне до сих пор снится, – говорит она, – как кричали дети, расставаясь с родителями».
Сендлер удалось вывезти из гетто почти 2500 еврейских детей. Когда они оказывались в безопасности, она придумывала им новые имена и биографии. Чтобы не забыть, кто был кто, она записывала их настоящие имена на бумажки, клала в пустые бутылки и закапывала у себя в саду. Найти христиан, готовых укрыть этих детей в своих домах, было очень нелегко: «Тогда в Польше немногие желали помочь евреям, [даже] детям». Но Сендлер организовала подпольную сеть из семей и монастырей, готовых предоставить им убежище. «Я писала записку: «Готова пожертвовать монастырю одежду», – ко мне приезжали монахини и забирали детей».
Лиз несколько раз перечитала заметку, потом подошла с ней к учительскому столу.
– Мистер К., а эта дама, она, типа, знаменитость?
Он пробежал глазами страничку и пожал плечами.
– Нет, Лиз, не знаменитость. Я о ней вообще никогда не слышал. Может, тут опечатка… ну, знаешь… не 2500 детей, а 250. Попробуй проверить.
– Так что, о ней, типа, вообще никто толком ничего не знает? – Лиз поджала губы. – Слишком уж тут все как-то в общих чертах написано.
– В том-то и суть, Лиз, – сказал он. – Невоспетые герои. Мир изменить под силу любому из нас, даже тебе. Давай-ка вечерком подумай, а завтра, утро вечера мудренее, скажешь, что решила.
Но Лиз раздумывала не только «вечерком». Иоланта, уговаривающая мать отдать ей своего ребенка, не шла у нее из головы весь день, а когда она наконец оказалась в своей комнате, мешала играть на саксе и делать уроки. Как ей удавалось убедить матерей? Что она чувствовала, наблюдая, как мать и дитя рыдают перед разлукой? Лиз представляла себе, как Ирена Сендлер прячет ребенка под пальто, несет к карете «Скорой помощи» и бережно укрывает там где-нибудь среди перевязочных материалов. А если ребенок расплачется? Неужели фашисты не обыскивали въезжающие и выезжающие из гетто машины? А если б ее поймали? В ее воображении ворота гетто постоянно охраняли свирепые нацисты. Лиз гадала, плакала ли ее собственная мать, убегая тогда из дома, или хотя бы вспоминала ли о том, что пятилетняя Лиз стоит, уткнувшись в сетчатую дверь, дожидаясь ее возвращения? Первые девять месяцев, пока она скиталась по детским домам и опекунским семьям, Лиз рыдала и бесилась, но потом горе переродилось в ненависть и презрение. Ее мать не проливала по ней слез, значит, и она, Лиз, не будет плакать ни по матери, ни по себе.
10
Шиндлер Оскар (1908–1974) – немецкий промышленник, спасший в годы Второй мировой войны более 1000 евреев. Он и его жена Эмилия удостоены в Израиле звания «Праведники народов мира».
11
Жегота («Żegota» –