Свое первое Рождество в Канзасе Сабрина праздновала с младшей сестрой Сарой и мамой Лориндой. В сочельник они отправились на всенощную службу. Рождественский вертеп на алтаре был освещен лучом прожектора, и Сабрина, смотря на лежащего на соломенной подстилке младенца Иисуса, бездомного и одинокого, думала о своей семье, о своих скитаниях, о том, что тоже не знает места, которое могла бы назвать своим домом. На глаза набежали слезы, она тихонько всхлипнула, но быстро взяла себя в руки, и Сара, задремавшая у нее на коленях, ничего не заметила…
Всю ночь перед Рождеством Лиз провертелась в кровати. Ей не давали спать черно-белые кадры «Списка Шиндлера»: умирающие и мертвые дети, полные ужаса глаза их матерей… Она бросила попытки заснуть и взяла в руки «Дневник Варшавского гетто» Мари Берг[22]. Вот что писала эта девочка в рождественский сочельник, 24 декабря 1941 года:
Сегодня все на «арийской» стороне оделись в праздничную одежду. Мне даже чудится, что я ощущаю запах вкусной еды. Сегодня сочельник. С полгода назад прошли слухи, что к Рождеству война закончится и что уже 11 ноября, т. е. в День перемирия, в Варшаву войдут союзники. И правда, по улицам Варшавы маршируют солдаты, но это войска врага.
Прочитав эти слова, Лиз зашептала молитву: «Спасибо Тебе, Господи, что я не в Варшавском гетто. Спасибо за эту теплую постель. Спасибо за то, что я слышу, как в гостиной шаркают ногами бабушка с дедушкой». Она подумала, что не лишним будет помолиться и за душу этой замечательной женщины, Ирены Сендлер… помолиться в надежде, что, как бы ни сложилась ее судьба, она умерла без боли и мучений.
Из-за маминой операции Меган пропустила две репетиции. Потом пришла с назубок выученным текстом, но совершенно без сил – все «женские заботы» по дому легли на ее плечи. Сабрина спросила, не больна ли она.
– Ага, немножко есть… наверно, подхватила грипп, что сейчас ходит…
И выпалила:
– У моей мамы рак груди!.. У нее все более-менее, я тоже ничего. Сначала мы все были в шоке, сами понимаете. Но теперь ничего. В конце января у нее начинается курс химиотерапии.
– А это у нее, типа, злокачественный рак? – спросила Лиз.
Меган терпеть не могла, когда ее жалеют.
– Я бы не хотела больше об этом говорить. Я просто думала, что вам следует об этом знать, – сказала она, повернулась и ушла.
После Рождества в Юнионтаунской школе поставили высокоскоростной Интернет. Девушки нашли несколько веб-сайтов выживших в гетто евреев. Однажды Меган разрыдалась перед монитором компьютера. Лиз подумала, что она, должно быть, прочитала очередную трагическую историю, но, подойдя поближе, увидела на экране график с подписью «Графики смертности от рака груди – пятилетний период».
Меган сквозь слезы прошептала:
– Мне кажется, я этого не переживу…
– Мне очень жаль, – сказала Лиз, – что придется сказать тебе кое-что, о чем я давным-давно знаю. Жить в этом мире очень хреново…
У Лиз было ощущение, что Меган выйдет из проекта и все развалится… А через два дня ее саму поймали в школе с алкоголем и временно отстранили от занятий…
Хорошей такую жизнь и впрямь не назовешь…
Глава 6
Премьера
Канзас, январь 2000
На самом деле вся эта катавасия с алкоголем произошла не совсем по вине Лиз… сама она даже глотка не сделала. Дедушка Билл хранил на кухне бутылку «Джека Дэниелса». Лиз прекрасно знала, что от Уэйна ничего, кроме неприятностей, ждать не приходится, и должна была бы сказать твердое «нет», но… Вечером, когда бабушка Филлис ушла на репетицию церковного хора, Лиз отлила немного виски в пластиковую бутылочку, разбавила «пепси» и сунула ее в рюкзак. На следующий день Уэйн уселся в конец школьного автобуса и через 10 минут был в стельку пьян. На первом уроке он шумел и мешал, а потом заявил, что хочет в туалет. Учитель сказал, что придется подождать перемены.
– Ща-а-а-з! – заржал Уэйн. – Ну, тогда я сделаю это прямо тут.
Приехала полиция, Уэйн настучал на Лиз. Лиз вызвали с урока и объявили приговор:
– Ты отстранена от занятий до конца недели.
Лиз дожидалась дедушку в учительской. Над головой, будто какой-то пыточный механизм, тикали, тикали и тикали часы. Она очень крупно облажалась… в очередной раз… Собственными руками загубила свой проект. Она подвела так много людей: дедушку и бабушку, Мистера К., Сабрину, Меган – особенно Меган, которая имела полное право выйти из проекта, но не сделала этого. Тяжелее всего была мысль о том, что это случилось в тот момент, когда успех уже маячил на горизонте.
22
Берг Мари (1924) – американская писательница, 17-летняя узница Варшавского гетто. Ее «Дневник Варшавского гетто» издан в США в 1945 г. и в Польше в 1983-м.