— Што это все такое? — спрашиваю.
— Бункер, — говорит мужчина позади меня. — Оставшийся еще со ремен Мародеров. Когда Кормчий впервые пришел сюда, их здесь было с десяток. Десять скелетов. Он говорит, што это их укрытие.
— От чего они прятались? — говорю я.
— Кто знает? - говорит он. - От войны, эпидемии, от какого-то бедствия.
Сейчас мы должно быть близко к середине холма. В конце узкого прохода, мужчина с факелом открывает дверь и мы проходим через нее.
Двенадцать голов поворачиваетца в нашу сторону. Двенадцать заклейменных, кругом, разделенным на четыре части. Земельные Распорядители. Шестеро парней и девушек. Молодые и сильные, просто одетые. Их сжатые, правые руки подымаетца к сердцам.
— Да здравствует Кормчий! — говорят они. Двое Тонтонов также приветствуют их.
Я замираю в дверях. Одной ногой внутри, другой все еще снаружи. Не только у моего сопровождающего, но и у нескольких Распорядителей в руках факелы, так что помещение хорошо освещено. Оно не длинное и узкое, прямо как другие помещения, через которые мы только что прошли. Эта размерами шагов двадцать, в длину. Здесь белые гладкие стены. Комнату можно назвать квадратной. Но углы у неё скруглены. Потолок с полом тоже белые.
Я понимаю, што все глаза направлены на меня. Настороженные глаза. Смотрят на мое родовое тату.
— Та, которую искал Кормчий нашлась, — говорит мужчина с факелом. — Она его почетный гость.
— Пожалуйста, — говорит он мне, — заходи.
Когда я так и делаю, кивая Распорядителям, они расходятца в стороны. Никто не хочет стоять близко к Ангелу Смерти.
Если бы они только знали.
Она мертва.
Так сказала Ауриэль.
Второй Тонтон закрывает за нами дверь. Она исчезает, становясь частью гладкой стены.
— Пора, — говорит он.
— Встаньте в круг, — говорит первый. — пинами к стенам. Вот так. Теперь, потушите свои факелы.
Слышитца звуки быстрых вдохов и свет тухнет. Мы все стоим в темноте. Все вокруг чернее черного.
Тишина. Такой глубокой тишины я никогда в своей жизни не слышала. Все, што я могу слышать это удары своего сердца. Слева от меня там, где дверь чувствуетца внезапное дуновение холодного ветерка. Слабый запах можжевельника. ДеМало только что зашел. И снова тишина.
Затем. Крошечный проблеск света в потолке. Прям в центре комнаты. Птица начинает петь. Я подскакиваю. В кромешной тьме комнаты под холмом, поет птица. Как она попала сюда? Я не знаю, што это за песня. Раньше я также не слышала такого пения. Присоединяетца еще одна птица. Теперь это уже другая песня. Затем еще одна, со своей песней.
Проблеск света превращаетца в неяркий луч. Я начинаю видеть ДеМало, стоящего в центре комнаты, как раз под лучом. Он поднимает стеклянный осколок. Луч света попадает на него. Осколок начинает светитца бледно розовым цветом. И это не только осколок светитца этим цветом. Вся комната. Перед нами, позади нас, вокруг нас. Становясь все ярче и сильнее с каждым мгновением.
Распорядители шепчутся меж собой и отступают. Теперь свет становитца ярким, меняясь от темно синего до красного и золотого цвета. Вокруг нас. Теперь я могу рассмотреть, што это стены. Они меняютца.
Птицы все еще заливались своими песнями. И што-то присоединилось к ним, но совсем не птица. Што-то струнное. Оно пело вместе птицами. Я не могла понять откуда раздаетца звук. Откуда-то....отсюда. Здесь - в этой комнате. Медленный и приятный. Эта была самая чудесная мелодия, которую я когда-либо слышала.
Свет становитца все ярче. Ярче и ярче. Золотистым, желтым.
Заря. Солнце поднимаетца все выше, озаряя стены. Птичии трели исчезают, а струнных становитца все больше и больше. Слышатца и другие инструменты. Это так прекрасно, што у меня аж мурашки бегают по спине.
Музыка становитца все громче и громче, быстрее и быстрее.
И вдруг вокруг я вижу одну зелень. С секунду или две, я ничего не понимаю. А затем до меня доходит. Это луга. Но я вижу их как бы с высоты птичьего полета, как их должно быть видит Неро. Зелень вокруг меня, на стенах, я словно глазами птиц вижу голубое небо и облака. Все движетца очень быстро. Ялечу как самая быстрая птица в мире. Звук ветра переплетается с музыкой.
— Я птица! — шепчу я. — Я птица! О! — Я верчу головой туда-сюда, я могу объять все, везде, все-превсе вокруг меня. Остальные делают тоже самое. Все вскрикивают от восторга. Я перехватываю взгляд ДеМало. Он улыбаетца. Я смеюсь.
По равнинам скачут огромные стада буйволов. Впереди горы. На вершинах здоровенные снежные шапки. Мы пролетаем над ними, через них, мы словно орлы парим в небесах. Парим вместе с ветром, под музыку. Там внизу животные, которых я не видела прежде. Большущие лохматые-рогатые создания, скачущие по горам. Я хочу к ним прикоснутца. Моя рука касатеца холодной стены.
Мы смотрим вниз могучие реки, которые с ревом проносятца под нами. Искрящиеся чистые озера, в которых плещетца рыба. Необъятные леса зеленых деревьев. А затем все становитца синим. Ослепляюще синим, на котором танцуют солнечные зайчики. Это вода. Вода. Бескрайняя. Бесконечная. Это не река. Не озеро. Это што-то другое.
— Это Большая вода? — срашиваю. Теперь я стою с ДеМало посреди комнаты.
— Да, — отвечает он. — Это океан.
Рев волн. Гигантские рыбины, гладкие и черные с белым брюхом. Они высоко выпрыгивают и плещутца. Поменьше, серые и лоснящиеся, всплывают на поверхность, а потом еще и выпрыгивают (шесть за раз) - им просто радостно быть свободными. Затем они погружютца под воду. Сотни рыб плывут вместе - косяками. Быстро. То туда, то обратно. Тут же еще какие-то неведомые водные создания. Всяческих форм, размеров и цветов.
Кто-то из Распорядителей притихше усаживаютца на Землю. Другие ходят по комнате. Я верчусь на месте. Я задыхаюсь. Плачу от такого количество диковинных зрелищ. Я не могу все это объять. У меня бешенно стучит сердце, будто я бегу.
— Што это? — спрашиваю я у ДеМало. — Где это? Я хочу туда!
— Это наш мир, — говорит он. — Каким он должен быть.
Мы возвращаемся к земле, пролетаем над огромными равнинами. Под нами галопом скачут стада неведомых парнокопытных. Много всяких спрингеров* и лошадей. Необычные пятнистые ужасно длинношеие на четырех ногах. Еще лошади в черно-белую полоску. Шумно, а из-под копыт облако пыли. Небывалые большие серые животные с длинными носами. Большие кошки рычат и преследуют свою дичь. Шакалы рвут на части труп кого-то животного. Птицы всевозможных цветов пронзительно кричат и стаей срываютца в небо. Смешнолицые создания свисают с ветвей деревьев, держась своими длинными хвостами, их приплод крепко держится за шкуру этих забавных зверушек. Рычит и падает вниз с высоты огромный водопад. Деревья. Цветы. Снег. Лед. Насекомые. Ящерицы. Странные, чудесные существа, большие и малые.
Мы приближаемся к городам. У моря. На равнине. Затеренные города древнего мира. Здесь высоченные небоскребы. Загадочные всякие устройства. Столько людей. Которые просто гуляют, едят смеютца, играют и танцуют. Путешествуют на механизмах о двух колесах, как у Эм со свалки. Они парят в своих летающих машинах, которые я видела, когда пересекла Песчаное море.
— Па был прав, — шепчу я. — Они поднимались в воздух.
Мы летим все выше и выше. Выше любой птицы, пока простор чудо-земли и неба остаетца где-то позади.
Вокруг нас зажигаютца звезды. На потолке, на стенах, под ногами. Затем на одной стене, среди океана звезд плавает маленький синий шарик. На синем шарике, есть еще зеленые и белые участки.
Теперь музыка медленная. Тихая. Слезы стекают по моим щекам. Я не плачу, нет. Но не могу остановить слезы.
А затем звезды исчезают, одна за другой. Маленький шарик тускнеет. Музыка умолкает. Мы вновь погружаемся в темноту и безмолвие.