Только в этой деревне никто замуж за Чунгу нейдёт. А в соседней деревне жила одна старушка с дочкой. Очень бедная была старушка. Дочь её звали Анга. Никакого приданого не было у Анги, кроме упряжки собак. Так бедно жили старушка с дочкой, что в доме у них не было даже одеял.
Вот посватали Ангу. Поплакала Анга, но делать нечего — согласилась. Подумала, что теперь матери легче жить станет.
Выколотила Анга трубку у порога, чтобы огонь из родительского дома не унести, чтобы счастье из него не унести с собой. Ступила ногой на свой котёл. Со своего котла ступила на котёл жениха, что за порогом поставили, как того обычай требовал, и увёл Чунгу Ангу в свой дом.
Пришли они в дом Чунги. Сел парень на нары. Мяса наелся. Хвастаться стал:
— Знаешь, жена, какой я парень! Другого такого парня нигде нет. Знаешь, какая у меня голова! Такой головы ни у кого больше нет!
По голове себя Чунгу стукнул. Загудела голова, как сухая лиственница в ветреный день.
Испугалась Анга: «Ой! Совсем у мужа голова пустая! Как жить с таким буду?» И заплакала Анга.
Не понимает Чунгу, чего жена плачет. Сидит, молчит. Потом заснул.
Смотрит на него Анга. Лицо у парня хорошее, как у всех людей: два глаза, два уха, один нос… Рассердилась Анга: как это может быть, чтобы у человека с пустой головой было лицо хорошее, как у всех людей? Рассердилась и решила:
«Пусть у тебя будет нехорошее лицо, чтобы видом своим ты людей не обманывал!»
Красную глину с очага взяла. Чёрную сажу с очага взяла. Слёзами растворила глину и сажу. Стало у неё две краски: чёрная да красная.
Разрисовала Анга лицо Чунгу красными да чёрными разводами. Так разрисовала, что даже сама испугалась.
…Спал, спал Чунгу, наконец, проснулся. Пить захотел. Взял чумашку с водой, стал пить. Посмотрел по привычке в воду. А в воде отражение его видно. Не узнал себя Чунгу. Спрашивает:
— Эй, ты кто такой? Тебе чего в моей чумашке надо?
Вокруг осмотрелся, всё знакомое: его очаг, его дом, его жена на нарах сидит. А лицо не его. Позвал Чунгу:
— Анга, иди сюда! Кто-то в чумашку забрался. Рожа какая-то.
Анга спрашивает:
— Кто меня зовёт?
— Это я тебя зову! — говорит Чунгу. — Это я, твой муж!
Покачала головой Анга:
— Разве ты Чунгу? У моего мужа лицо хорошее, а у какая-то страшная рожа.
— Это верно! — говорит Чунгу. — У меня лицо красивое, я парень красивый, это я сам видал… — Подумал, подумал Чунгу, говорит: — Вот какое плохое дело вышло! Потерял я, видно, где-то своё лицо. Пойду поищу!
Поднялся Чунгу с нар. Вышел из дома. Идёт по дороге, под ноги смотрит. По голове стукнул — гудит… Обрадовался Чунгу: «Это я!» — говорит. В воду глянул, опечалился: чужое лицо. «Нет, — говорит, — не я это!»
Идёт Чунгу, на людей натыкается. Спрашивает всех:
— Вы Чунгу не видали ли?
Смеются люди над ним.
— Нет, не видали, — говорят.
Чешет в голове Чунгу:
— Видно, — говорит, — в этой деревне Чунгу нет. Пойду дальше!
И пошёл Чунгу сам себя искать. Ушёл из деревни и не вернулся. До сих пор найти себя не может. И никто не пожалел о нём. От лентяя да дурака какая людям польза?
МАЛЕНЬКАЯ ЭЛЬГА
Это случилось очень давно. Так давно, что самый старый удэ не помнит. Ему об этом рассказывал дед. А деду говорил его отец. Очень давно это было.
У одного охотника, Сольдига, умерла жена и оставила ему дочку по имени Эльга.
Похоронил Сольдига жену, погоревал, погоревал и женился второй раз. Взял женщину из рода Пунинга. И стали они жить втроём: Сольдига, жена его Пунинга и дочка Эльга.
Сольдига очень любил свою дочь. Делал разные игрушки: колыбельку, чумашки, мялку с колотушкой, чтобы кожу мять. Такие игрушки делал, чтобы привыкла Эльга к женской работе.
А маленькая Эльга просила отца:
— Сделай мне нарты, лук, стрелы, копьё!
Пунинга, услыхав это, сказала:
— Зачем тебе игрушки мальчика?
Отвечает Эльга:
— Вырасту, буду отцу помогать на охоте!
— Вот ещё! — сказала Пунинга. — Не твоё это дело!
Посмотрел Сольдига на дочку, видит — смелая девочка у него растёт. Сделал он дочке игрушки: маленькие нарты, лучок-самострел, копьё, маленького оленя из дерева вырезал. Ездовых собачек упряжку.
Увидела Пунинга, что не послушал её муж, и невзлюбила Эльгу. Стала обижать её, когда уходил отец на охоту. Терпела Эльга, отцу не жаловалась на мачеху, чтобы его не огорчать.
…Так жили они.
Вот однажды повстречал Сольдига кабана в тайге. Долго гнал его Сольдига. Совсем загнал. Ушёл в чашу кабан и залёг.
Шёл мимо амба — тигр. Он голодный был. На кабана наткнулся — и давай его рвать! Не разглядел Сольдига, кто там копошится — метнул в чащу копьё. Проткнуло копьё кабана и задело тигра.
Рассвирепел тигр и набросился на Сольдигу. Стал охотник говорить тигру, что не его хотел он убить, в кабана метил, да не стал его амба слушать и разорвал на куски.
Узнал амба вкус человеческой крови. Стал к стойбищу ходить. Пошли на его тропу другие охотники — сородичи Сольдиги, просили не трогать их, в другие места просили тигра уйти. Но амба не слушал их. Стал по ночам приходить — свиней, оленей, собачек таскать. Маленьких детей таскать стал! Чего уж хуже!..
Не стало отца — Эльге совсем плохо пришлось! Возненавидела её Пунинга. Стала работой девочку морить. Ходит Эльга за водой, моет крупу для каши, солит рыбу, сушит юколу для собачек, мнёт шкуры, вышивает мачехе халаты, таскает из тайги хворост для очага. А Пунинга целыми днями лежит на нарах, ест, спит, трубку курит, ничего сама не делает, всё кричит на Эльгу: «То подай, девчонка! Это подай!»
Знала Эльга, что старших слушаться надо, делала всё, что ей мачеха велела. Было ей очень тяжело. Но Эльга терпела. Сама себя утешала:
— Вот вырасту — от мачехи уйду. Одна жить буду. Охотиться буду.
Не расставалась Эльга со своим копьём, потому что его отец сделал. Очень своего отца Эльга любила. Куда бы ни шла, копьё носила с собой.
Вот один раз послала мачеха Эльгу берёзовой коры надрать, чтобы новые чумашки сделать.
Пошла девочка в тайгу, отыскала хорошую берёзу, сделала два надреза, стала кору драть. Вдруг слышит — кто-то спрашивает её грубым голосом:
— Эй! Что ты делаешь тут, девчонка? Чья ты?
Обернулась Эльга и увидела амбу — тигра. Уже давно у него плохая охота стала. Бока его ввалились от голода, был амба очень злой. Но Эльга не испугалась тигра. Ответила:
— Я дочь Сольдиги! А тебе что надо?
Говорит тигр:
— Растерзал я Сольдигу… и тебя теперь съем!
Закричала Эльга на тигра:
— Уходи прочь, вор!
Бросился тигр на Эльгу. А девочка — за берёзу. Наклонилась берёза, собой её заслонила. Изо всей силы ударился тигр головой о берёзу и разбил себе голову. Замахнулась на него Эльга копьём:
— Уходи, вор, а то плохо тебе будет!
Зарычал амба так, что с деревьев посыпались листья. Прыгнул опять. Тут две берёзы сомкнулись и зажали его. Застрял амба — никак вылезти не может. Как ни бился — не может выбраться из западни, так крепко сдавили его берёзы. Кинула Эльга в него копьё. Вошло копьё тигру в один глаз, вышло в другой. Ослепила Эльга амбу. Издох он.
Отрубила Эльга у тигра хвост полосатый, в сумочку свою положила и в стойбище пошла. Видит — укладывают люди вещи во вьюки, разбирают юрты. Кочевать собрались, тигра боятся. Говорит Эльга:
— Куда вы? Не придёт больше амба!
— Что ты знаешь, девочка? — молвил самый старый удэ. — Куда тигр пришёл раз, придёт туда и в другой! Всем нам смерти не миновать! Вынула Эльга из сумочки полосатый хвост тигра, старикам показала: