— Ой-я-ха! — говорит. — У сына-то моего голова, верно, пустая… Плохое это дело получается! Что делать буду?..
Не взял он с собой сына на охоту. С пустой головой много ли зверя добудешь!
Сел Чунгу на бережку. Занятие себе нашёл: в воду смотрится, своим нарядом любуется да по голове постукивает. Шум на всю деревню поднял. Сбежались нанаи отовсюду — думали, кто-то на музыкальных брёвнах не вовремя игру затеял. Глядят, а это Чунгу свою пустую голову лупит. Посмеялись, разошлись.
…Так и шло дело.
Отец Чунгу то на охоту в тайгу уходит, то рыбу на Амуре ловит. Мать рыбу солит, шкурки выделывает, пищу готовит; сына да мужа кормит. А Чунгу ни к чему не пригоден. Всё сидит на берегу, голову чешет.
Я не знаю, сколько времени так прошло. Стали у стариков силы слабеть. Мать от работы уставать стала. Трудно ей одной всё делать.
Говорит она старику:
— Одна не могу я больше работать…
Покурили, покурили отец с матерью, подумали. Говорит отец:
— Надо Чунгу женить! Будет тебе в доме помощница.
— Как можно Чунгу женить? — спрашивает мать. — У него голова пустая… Кто за него свою дочь отдаст?
— Хороший выкуп будет — отдадут! — отвечает отец.
Стали старик со старухой тори — выкуп — собирать.
Медный котёл большой взяли, саблю заморскую, три халата шёлковых да три меховых, зеркало медное, двенадцать пар серёжек, копьё с серебряной насечкой, три куска материи шёлковой, кольчугу с далёких островов — из бамбука с медными застёжками, тетиву в рост охотника собрали, да лук боевой с костяной отделкой. Богатый выкуп собрали.
Только в этой деревне никто замуж за Чунгу нейдёт. А в соседней деревне жила одна старушка с дочкой. Очень бедная была старушка. Дочь её звали Анга. Никакого приданого не было у Анги, кроме упряжки собак. Так бедно жили старушка с дочкой, что в доме у них не было даже одеял.
Вот посватали Ангу. Поплакала Анга, но делать нечего — согласилась. Подумала, что теперь матери легче жить станет.
Выколотила Анга трубку у порога, чтобы огонь из родительского дома не унести, чтобы счастье из него не унести с собой. Ступила ногой на свой котёл. Со своего котла ступила на котёл жениха, что за порогом поставили, как того обычай требовал, и увёл Чунгу Ангу в свой дом.
Пришли они в дом Чунги. Сел парень на нары. Мяса наелся. Хвастаться стал:
— Знаешь, жена, какой я парень! Другого такого парня нигде нет. Знаешь, какая у меня голова! Такой головы ни у кого больше нет!
По голове себя Чунгу стукнул. Загудела голова, как сухая лиственница в ветреный день.
Испугалась Анга: «Ой! Совсем у мужа голова пустая! Как жить с таким буду?» И заплакала Анга.
Не понимает Чунгу, чего жена плачет. Сидит, молчит. Потом заснул.
Смотрит на него Анга. Лицо у парня хорошее, как у всех людей: два глаза, два уха, один нос… Рассердилась Анга: как это может быть, чтобы у человека с пустой головой было лицо хорошее, как у всех людей? Рассердилась и решила:
«Пусть у тебя будет нехорошее лицо, чтобы видом своим ты людей не обманывал!»
Красную глину с очага взяла. Чёрную сажу с очага взяла. Слёзами растворила глину и сажу. Стало у неё две краски: чёрная да красная.
Разрисовала Анга лицо Чунгу красными да чёрными разводами. Так разрисовала, что даже сама испугалась.
…Спал, спал Чунгу, наконец, проснулся. Пить захотел. Взял чумашку с водой, стал пить. Посмотрел по привычке в воду. А в воде отражение его видно. Не узнал себя Чунгу. Спрашивает:
— Эй, ты кто такой? Тебе чего в моей чумашке надо?
Вокруг осмотрелся, всё знакомое: его очаг, его дом, его жена на нарах сидит. А лицо не его. Позвал Чунгу:
— Анга, иди сюда! Кто-то в чумашку забрался. Рожа какая-то.
Анга спрашивает:
— Кто меня зовёт?
— Это я тебя зову! — говорит Чунгу. — Это я, твой муж!
Покачала головой Анга:
— Разве ты Чунгу? У моего мужа лицо хорошее, а у какая-то страшная рожа.
— Это верно! — говорит Чунгу. — У меня лицо красивое, я парень красивый, это я сам видал… — Подумал, подумал Чунгу, говорит: — Вот какое плохое дело вышло! Потерял я, видно, где-то своё лицо. Пойду поищу!
Поднялся Чунгу с нар. Вышел из дома. Идёт по дороге, под ноги смотрит. По голове стукнул — гудит… Обрадовался Чунгу: «Это я!» — говорит. В воду глянул, опечалился: чужое лицо. «Нет, — говорит, — не я это!»
Идёт Чунгу, на людей натыкается. Спрашивает всех:
— Вы Чунгу не видали ли?
Смеются люди над ним.
— Нет, не видали, — говорят.
Чешет в голове Чунгу:
— Видно, — говорит, — в этой деревне Чунгу нет. Пойду дальше!