Женщина спешилась и села на маленькую низенькую скамеечку кем-то поставленную у забора. «Неужели он мне и раньше лицемерил подобным образом? Нужно было задолго до сегодняшнего дня оставить попытки поиска книг. Сколько человек не вернулось к своим семьям? Тысячи? Десятки тысяч? Один штурм Храма Тьмы стоил для меня почти четверти населения Корбака. Хотя… С другой стороны власть никогда не бывает безграничной, а мне нужна именно полная, чтобы властвовать над всей Большой Бабочкой. Да! Я пойду до конца. Я найду Храм Ада и верну мертвое тело к жизни. Я сделаю это!» Она встала и подошла к коню, мирно пощипывавшему траву немного в отдалении от нее. Ее окликнули. Это оказался староста Фурофа. Он вышел из калитки дома у забора которого сидела женщина и остановился в нескольких шагах от нее.
— Госпожа… Кхм-м-м… Простите, что помешал, но… скоро полночь. Вам следует войти в дом!
«Полночь? Сколько же я здесь просидела?» Она взглянула на небо. «Да. Потемнело. Староста прав. Если люди не врут, то следует подготовиться к встрече с призраками. И как я не услышала этого человека, ума не приложу».
— Я с радостью посещу вашу скромную обитель, только вот коня…
— С ним все будет в порядке. Мой старший сын поставит его в конюшню. Не волнуйтесь за своего жеребца. Ни одно животное еще не пострадало от людей-призраков, только мы, такие же, как и они в прошлом. Идемте!
Вэл вошла следом за растворившимся в доме старостой. Она оказалась в весьма уютной комнатке. Вся обстановка указывала на бедность и нищету, но ничего лишнего не наблюдалось, только то, что пригодится в жизни. Следующая комната служила неким прообразом столовой. Здесь стояли многочисленные котлы, плошки, чашки, ложки… Слева — печь, у которой хозяйничала женщина, справа — небольшой стол и две длинных скамейки, на которых сидел староста и трое его сыновей, одному из которых было чуть больше десяти. (При виде императрицы все встали и поклонились.) Еще дальше — спальня с тремя кроватями и постеленной на полу одеждой.
— Не желает ли госпожа отведать нашей еды? — еще раз поклонившись, спросила хозяйка.
— С радостью, но перед боем вряд ли это будет уместно. Если беда минует нас или все закончится хорошо, я разделю вашу трапезу, но пока не могу принять ваше предложение.
— Простите нас…
— Ничего. Если вы не возражаете, я побуду в той комнате.
— Как вам будет угодно, — ответила женщина, вновь повернувшись к печи и загремев посудой.
Раздался скрип открывающийся двери и на пороге дома появились воины.
— Госпожа, мне поручено сообщить, что все готово. Мечники размещены в домах по два-три человека и ждут нападения. Мы посчитали разумным поставить людей и на чердаках — мало ли что. Мы пришли для вашей охраны, императрица. Властительнице Корбака не следует оставаться одной в незнакомом месте.
— Благодарю за вашу верность. Надеюсь, хозяева не будут против…
— Нет-нет, — перебил ее староста, — конечно, нет, располагайтесь!
Женщина повернулась и скрылась в спальне.
— Так, ты — на чердак, вы вдвоем — к входу в дом. Я остаюсь здесь. В бой вступать только при появлении противника. Мой рог оповестит всех, когда это начнется, — услышала императрица отдаваемые воином приказы.
Ей вдруг сделалось холодно, и тело пробрала дрожь.
«Они трогают только людей, но не животных. Почему?» Вэл показалось, что дом начал оживать и превращаться в какого-то чудовищного великана. Перед глазами поплыли круги, и она почувствовала рождающуюся магию. В голове шумело, руки не слушались приказов и не желали шевелиться, а тело готово было рухнуть на кровать и забыться сладким сном.
— Папа, а почему Вековечный Лес называется Вековечным? — послышался голос мальчика, но такой далекий, что Вэл еле расслышала его.
— Сейчас не время для таких разговоров, сын.
— Папа…
— Твой отец прав…
«А это уже голос воина».
— … но ты знаешь, на этот вопрос нельзя дать точный ответ. Многие утверждают, что Вечный потому, что он, независимо не от чего будет расти на земле, а Вековечный, скорее всего из-за того, что, сколько ни пытайся его сжечь, выкорчевать, уничтожить… все равно он вскоре разрастается на той территории и уже через пару лет стоит там, где совсем недавно его не было. Он одновременно и Вечный и Вековой. Многие пытались стереть его с лица земли, но он постоянно возрождался.
— Как священный Феникс?
«Вновь голос мальчика. Что-то я неважно себя чувствую. Наверное, это из-за отъезда».