- Ильмира, что происходит? – послышался голос рядом со мной и одеяло чуть отогнулось, а я увидела обеспокоенное лицо Лаурии.
- Убери демона, пожалуйста. Я не хочу никакого единственного, я Анвара люблю и хочу быть только с ним.
- Так, это я понимаю. Но при чем здесь демон? – удивленно спросила женщина.
- А разве не он мой единственный? – в ответ удивилась я и Лаурия рассмеялась.
А в моем окошке в одеяле появился и демон который смотрел на смеющуюся Древнюю со смесью восторга, желания и гордостью обладания. Он смотрел на нее так, как Анвар смотрел на меня и я откинула одеяло, а из глаз брызнули слезы.
- Успокойся, - мягко попросила переставшая смеяться Лаурия и демон не довольно посмотрел на меня. – И расскажи что случилось.
- Он бросил меня, - проскулила я. Моя демонская сущность вдруг оскалилась за что получила уважительный взгляд от демона и я прорычала, - Он бросил меня. Убью! Вот только дай оправиться и я его убью, - бесновалась я в постели даже не пытаясь встать, тело было будто ватное.
- Я не могу с ним связаться, он блокировал связь. – С улыбкой сказала женщина и убедительно попросила, - Успокойся. В течении недели я поставлю тебя на ноги и ты найдешь его, а пока тебе нужно отдохнуть.
- Хорошо, - согласилась я, устраиваясь поудобнее в постели и закрывая глаза.
Перед глазами встало лицо Анвара с потухшим взглядом и видимо разбитым сердцем.
Глава 22
Анвар, Древний
Все было пустым и серым. Все было таким как до встречи с ней. До того как я увидел стройную фигурку без сознания лежащую на полу замка князя среди предателей. Я с трудом вслушивался в слова договора стараясь представить цвет ее глаз и почти упустил момент, но вовремя вмешался и молодая демоница стала моей пленницей.
Что с подвигло меня на нарушение договора в первый же день его действия? Я не знаю. В то время нельзя было сказать что происходит в моей холодной душе, но вместо полуострова я отправился в самое сердце пустыни и построил храм. Она была песчаной демоницей, а песчаные любили строить.
Я действительно мог вспомнить в общей сложности лишь пару месяцев из всех ее ста двадцати лет заключения и как же я жалел об этом. Если бы прийти в себя быстрее я мог бы провести с ней больше времени. Обнимать ее стройное тело, целовать смуглую кожу, ласкать такие красивые рожки. Я застонал от отчаянья и злости, а если сейчас ее единственный делает это?! Если он срывает ее поцелуи и слышит чарующие стоны, если чувствует аромат ее желания? От этих мыслей глаза вновь заволокла красная пелена и в стороне от ее оазиса начали подниматься и вздыматься барханы. Вот уже неделю местные жители молятся своим Богам ибо вся пустыня сходит с ума от песчаных бурь.
Но маленький оазис я не трогал, в шатре еще хранился ее запах и когда у меня не оставалось сил я приходил в него, лежа на одеялах я вдыхал ее аромат и корчился от невыносимой боли. Сколько таких дней я выдержу? И на этот вопрос у меня не было ответа.
Лаурия пыталась со мной связаться, но я обрывал все попытки. Если не знать, то можно жить надеждой, едва живой, но надеждой. Что когда-нибудь она придет ко мне в платье моего народа подтверждающим что женщина хранит верность, в каффе на маленьком ушке что говорит о том что она идет моим путем и любовью в ее потрясающих глазах.
Солнце начало опускаться за горизонт окрашивая небо в багровые цвета – как ее глаза и сердце сдавило нестерпимой болью. А потом боль пришла извне, мне прилетело хорошим куском влажного и прессованного песка, откинувшего меня метров на десять от места где я сидел.
Мгновенно вскочив я приготовился атаковать смертника и застыл. Ильмира стояла в закрытом серебристом платье идеально подчеркивающим ее фигурку, с прозрачной вуалью, расшитой блестящими звездочками, на густых пшеничных волосах заплетенных в пышную косу. В маленьком ушке поблескивала моя каффа и в моей душе вспыхнула надежда.
- Ильмира, – сказал я и сделал несколько шагов на встречу не глядя по сторонам, за что жестоко поплатился.
Меня вновь приложило большим куском влажного песка, при этом две приличного размера змейки подползли под шумок и связали мне ноги. Удары начали обрушиваться на меня со всех сторон и я только лишь успевал ставить защиту. В поднятой взвеси песка она вдруг оказалась совсем рядом и со злостью прошипела мне в лицо разделяя слова,
- Ты. Меня. Бросил.
От этих слов меня вдруг накрыло такой волной счастья и радости, что не глядя я отмахнулся от очередного песчаного молота и освободившись от змей мгновенно перенесся к ней.