Вдруг демон поднял голову к потолку и в гневе вскричал:
— Даже через столько веков, ты все еще смеешь грозить мне, Кса-Тши… Но время ушло, и твое тоже… Тебя уже нет, как и твоих потомков. Их путь, я чувствую, оборвался давным-давно в раскаленных пустынях юга. И все вы, кто грозился извести меня, мертвы, как вырезанные из глыб камня истуканы, а я жив, и снова готов занять свое место… Сила твоих заклятий истощилась, и яд темных бездн покинул мои жилы… Я вернулся… И мир вновь падет к моим ногам…
Пришелец взглянул на человека, продолжая:
— Ты не поверишь в то, что тебе не дано понять. Если бы ты знал, какие муки испытал я из-за этого шамана, колдуна-недоучки. Душа моя, вырванная из тела, блуждала очень далеко. В мирах, где мрак царит всегда и нет места свету, где рождается черный ветер и песнь мертвецов низко стелется над сгоревшей, оплавленной землей. Клекот мертвых птиц и скрежет ползущих насекомых, вой бури, что несет с собой лишь смрад и адскую вонь, жар плотоядных звезд и тепло огня черных бездн… Но я знал, я твердо знал, что это не навсегда. Я знал, что вернусь. И тогда месть наполнит смыслом мой путь. И смерть шагнет по моим следам… Океаны крови омоют мое тело, исцеляя от боли…
Он перевел дух. Что-то изменилось в его взгляде. Какие-то странные огоньки проявились среди полной черноты зрачков.
«Зачем он мне все это говорит», — подумал воин. Что-то должно произойти. Но что? Он лишь крепче сжал свое оружие и приготовился, к чему, он и сам не знал.
— Тебя зовут — Хаарон, — проговорил вдруг мертвец. — Не удивляйся — я знаю все… Я чувствую твои мысли и твой страх. Это ничто, по сравнению с гибелью далеких миров, когда умирают в неудержимом огне миллионы существ… Но я был слаб все эти века. Духи демонов и существа мрака смеялись надо мной. Я не хочу больше быть слабым. Время истекло… Я был самым могущественным, но все потерял. И снова не допущу такой возможности. Прав был Харракс… Прав… Но я смогу все, я вернулся и готов доказать свои права… Ха-ха.
Он вдруг резко оборвал свой смех.
— Пусть сейчас я еще слаб, — мое тело слишком долго лежало без должного присмотра, — но уже я ощущаю потоки силы, что все быстрее начинают стремится обратно в меня. Я обретаю то, что давно потерял, вновь… Правы были змеелюди — все вращается по кругу и рано или поздно приходит к началу. Круг замкнулся. Но теперь я не допущу чтобы что-то изменилось… Я слышу удары твоего сердца, они участились, и это уже не только страх… Гнев… Да, но ты уже ничему не сможешь помешать. Соки твоего тела наполнят мою плоть, и я смогу покинуть это узилище. Радуйся смертный, ты будешь первой жертвой новому богу…
Пришелец вытянул руку вниз и кинжал, лежавший на полу, взмыл в воздух, мелко дрожа.
— Это древнее оружие Инналха — мое спасение и проклятие. Верные слуги возложили его рядом со мной, до конца не ведая о его силах. Это оружие Иных богов. Оно не давало мне умереть, исторгнуть последние капли жизни из холодного тела, уберегая его от разложения. Но и вернуться я не мог — сила кинжала не пускала мой дух обратно. Это великое оружие и сила его велика. И восстанавливая утраченные энергии, я не мог их использовать и томился в плену тысячи циклов. Но теперь все изменилось… Убей его, — прозвучал тихий приказ, и острый клинок метнулся к противнику быстрее молнии. Воин, даже если бы захотел, не смог увернуться, но смерть прошла мимо — кинжал не вонзился ему в сердце. Золотая молния скользнула вдруг в сторону и исчезла где-то за спиной. Но через миг появилась с другой стороны и начала бешено кружиться вокруг ничего не понимающего человека, наполняя застоявшийся воздух противным гудением. Но вот ее словно магнитом оттянуло в сторону, и с громким треском кинжал воткнулся в упавший на пол череп, пробив лобную кость.
Пустые глазницы черепа наполнились синим светом, голубые молнии пронеслись по древку копья в руках человека. Одна из них впилась в тело воина, пронзив его адской болью. Пальцы его непроизвольно разжались, и оружие упало на пол, громко застучав по камням. Воин в изнеможении рухнул на колени, все тело его свело судорогой, стало трудно дышать. Но боль медленно начала отступать, постепенно стихая.
— Не может быть, — услышал воин скрипучий шепот, наполненный до краев удивлением. — Этого не может быть! Нет! Не так!!!
В тоже мгновение кинжал задрожал, словно кто-то невидимый глазу пытался вырвать его из трухлявого черепа. Вот он медленно выскальзывает наружу, замирает в воздухе на мгновение и устремляется к древнему богу, находя его сердце. Во все стороны брызнула черная кровь, а перед мертвецом, словно призрачное марево, появилась на мгновение фигура высокого воина, увешанного талисманами и перьями, сжимающая в невесомых руках колдовское оружие.