— Не ты, твои змеи.
— Как ты это себе представляешь?
— До рассвета пловцы, несущие с собой твоих питомцев, доплывут бесшумно до кораблей, вскарабкаются на борт и освободят змей, бросая их на греков, охраняющих заложников. Змеи укусят нескольких воинов, но никто не догадается, что их смерть — дело наших рук.
— Находчиво, но рискованно; ты думаешь, что кобры укусят тех, кого надо?
— Мы обязаны пойти на риск.
— Мы?
— Конечно, ты и я будем частью этого похода.
— Ты хочешь, чтобы я рисковал жизнью ради гречанки, которую я никогда не видел?
— Ради египетских заложников.
— А что станет с моей женой и змеями, если я погибну во время этой глупой авантюры?
— До конца своих дней они не будут бедствовать.
— Нет, это слишком опасно… А сколько моих змей понадобится для нападения на проклятых греков?
— За все тебе будет заплачено, а твои ученые занятия будут отныне находиться под покровительством государства.
Сетау посмотрел на неотразимо притягательную этой теплой ночью Лотос.
— Вместо того, чтобы болтать, давай лучше укладывать змей в мешки.
Менелай ходил взад-вперед по главному мостику корабля. Часовые не замечали движений на пристани. Царь Лакедемона был уверен, что трусливые и мягкотелые египтяне не рискнут штурмовать корабль. Конечно, взятие заложников было недостойным воина поступком, но у него не было другого способа вырвать Елену из-под покровительства Туйи и Нефертари.
Заложники уже перестали плакать и жаловаться. Со связанными за спиной руками, обессиленные люди охранялись десятком воинов, которые менялись каждые два часа.
Помощник Менелая поднялся на мостик.
— Вы думаете, они нападут на нас?
— Это будет глупо и бесполезно, мы будем вынуждены перебить заложников.
— Но тогда мы лишимся своего главного преимущества.
— Прежде чем мы доберемся до моря, мы убьем многих египтян. Но они не подвергнут опасности жизнь своих соотечественников. На рассвете я заберу Елену, и мы вернемся домой.
— Мне жаль покидать эту страну.
— Ты что, рехнулся?
— Разве нам не жилось бы счастливо и мирно в Мемфисе?
— Мы родились для того, чтобы бороться. А не для того, чтобы предаваться лени.
— А если вас тоже убьют?
— Мой меч еще при мне. Когда Елена ко мне вернется, все поймут, что моя власть неоспорима.
Рамзес отобрал тридцать лучших пловцов. А Сетау показал, как нужно открывать мешок, чтобы змея не укусила раньше времени. Лица добровольцев были напряженными. Правитель обратился к ним с короткой речью. Слова Рамзеса и спокойная мудрость Сетау внушили отряду уверенность в победе.
Рамзес жалел о том, что вынужден скрывать свое участие в этом деле от супруги и матери. Но ни та, ни другая не допустили бы такого безумия. Он должен взять на себя всю ответственность за этот штурм. Если судьба решила дать младшему сыну Сети шанс получить верховную власть, то она и позволит ему успешно пройти это испытание.
Сетау тихо разговаривал с лежащими в мешках змеями и тем самым успокаивал их. От Лотос он узнал о звуках, ничего не значащих для людей, но убедительных для таинственного слуха пресмыкающихся.
Когда Сетау убедился в готовности отряда, вся группа отправилась к Нилу. Солдаты зашли в воду недалеко от главной пристани так, чтобы греческие наблюдатели не увидели их.
Сетау тронул за руку Рамзеса.
— Подожди… Посмотри, по-моему, корабль Менелая отдает швартовы.
Заклинатель змей был прав.
— Оставайтесь здесь.
Рамзес бросил мешок с песчаными змеями и побежал к причалу. Серебристый свет луны освещал нос корабля Менелая, на котором царь Лакедемона прятал Елену.
— Менелай! — закричал Рамзес.
Царь Лакедемона, одетый в роскошный панцирь, с поясом, украшенным золотыми пряжками, узнал правителя.
— Рамзес! Ты пришел мне пожелать счастливого пути? Послушай, Елена любит мужа и отныне предана ему. Вернувшись ко мне, она проявила разумность. В Лакедемоне она будет самой счастливой среди женщин.
Менелай рассмеялся.
— Освободи заложников!
— Не бойся, я верну их тебе в целости и сохранности.
Держась на приличном расстоянии, Рамзес сопровождал греческий флот на маленьком двухмачтовом корабле. С рассветом воины Менелая подняли крик, ударяя по щитам копьями и мечами.
Повинуясь приказам правителя и Великой Супруги Фараона, египетский флот не препятствовал царю Лакедемона плыть в Средиземное море. Менелай мог свободно отправиться на север.
Сначала Рамзес подумал, что его одурачили, и Менелай собрался убить заложников. Но греки спустили лодку на воду, и узники перебрались в нее по веревочной лестнице. Люди гребли веслами и удалялись быстро, насколько возможно, от плавучей тюрьмы.