— Мастер более меня сведущ в таких делах. Если бы речь шла о воинском отряде или, как в прошлый раз, — о наемных убийцах…
— Ах, да! Они уже пытались достать нас, правда довольно-таки убогими методами — то ли Черный Круг окончательно зачах, после того как Конан погонял Тот-Амона по всему свету, а Стигию потоптала аквилонская кавалерия, то ли они держат нас за ярмарочных фокусников. Много же стервятников слетелось в пеллийские земли. Заставить бы их всех передраться меж собой.
— Хорошо бы, Мастер, но как?
— Ну, пока твои хозяева с моря Вилайет уверены, что ты идешь по стопам почтенного Керим-Шаха, гирканцы готовы пронестись черной молнией по югу Немедии и Аквилонии…
Хват вздрогнул всем телом, будто воспоминание о некоей боли ударило его бичом. Торкиль же продолжал рассуждать вслух, не замечая:
— А значит, армию Золотого Льва в любой миг можно натравить на гирканцев: пусть только один степняк пересечет границы хайборийских земель, воняя бараньим жиром и распевая заунывные гимны четырем ветрам…
Хвата опять пронзила судорога, но он остался стоять, лишь сменив позу и облокотившись на гранитный зубец стены. Мастер, наконец, заметил его нервозность и откровенно улыбнулся:
— А ты все еще в плену своей степной гордости, брат мой?
— Нет, мой Мастер. Однако плоть слаба, тело мое еще сопротивляется.
— Ну, ладно, это пройдет, поверь мне. Я был первым, прошедшим Обряд, затем через меня прошел весь Орден Блистательных. Старая память тела будет сломлена довольно скоро. Достаточно тебе провести через Порог хотя бы одного брата.
— Могу ли я надеяться, что в самом скором будущем им станет ваш брат, Мастер?
— Ну, ты хватил, разбойник. Вообще-то я хотел сам, но… без сомнения, ты заслужил. Я дам согласие в ближайшие дни. Так — остается захват усадьбы королевского наместника, может быть, поимка стигийца… Кроме того, могут в окрестностях нашей твердыни появиться и иные незваные гости. Равноблистательные справятся в своих замках, Диго — в цитадели, но для мелких вылазок мне все еще нужен решительный человек с двумя лучшими в мире клинками.
— Благодарю за доверие, Мастер. Однако я не вижу способов стравить, кого бы то ни было…
— Гирканцев с Львом, немедийцев — с теми и с другими, Стигия, без сомнения, боится усиления степняков, значит, может вмешаться хотя бы магическими путями.
— Почему же мы не поспособствовали Конану в деле устройства малой пограничной войны с Немедией, Мастер?
— Как так — не поспособствовали? Твоя активность на тракте ненавязчиво привлекла сюда этого выжившего из ума венценосного дикаря. Он прилетел — и ринулся в бой, как охотничий кречет на полудохлую домашнюю курицу, разве не так? И он кинулся через границу, желая всласть намахаться мечом. Но… Оливей — не такая простая штучка. Он не самый глупый член Военного Совета Немедии, и уж точно — самый знающий о наших делах. Не успел Конан начать пьянствовать в аквилонском гарнизоне, как хитрый барон уже вызвал из Тарантии Троцеро с Конном, чуя начало событий. Надо мне было послушать тебя. Сейчас Оливей был бы мертв или, пройдя Обряд, стал бы Равноблистательным.
— Еще не поздно, Мастер.
— Боюсь, он уже начал против нас маленькую войну. Но нет ничего в этом жалком мире, что не пойдет на пользу Тем, Что Вокруг и Внутри Нас. Армледер оказался в цитадели. Но как только из Бельверуса прибудет нужный нам командующий, Оливея сместят или, по крайней мере, отодвинут в тень… и вот тогда можно будет с помощью разных уловок заставить немедийцев поверить, что наше выступление — это аквилонский поход против Немедийской Короны.
— Мой Мастер…
— Да?
— Куда может пойти стигиец? Он убедился, что не может незаметно пробраться в замок или действовать с помощью некромантии… Мне кажется, жрец решит пойти к Конану и рассказать ему о возможности гирканского нашествия.
— Чтобы Конан велел его стигийскую шкуру натянуть на полковой барабан Черных Драконов?
— Но такая возможность должна быть предусмотрена.
— Что-то в этом есть, мой брат…
Торкиль еще раз прошелся по стене, и ветер растрепал его мантию, сделав похожим на гигантского нетопыря, готовящегося кинуться на беспомощную жертву.
— Да. Стигийца нам нужно захватить в любом случае. Мне не нравится, что грязный некромант будет шляться вокруг моей цитадели, вынюхивая и выслушивая, строя мелкие и крупные пакости. Найди мне его, найди его логово и будь готов схватить по первому же требованию.
— Мы можем использовать в полной мере нашу мощь, Мастер.
— Да, мой брат. Время пришло. Нам больше нечего скрывать — скоро Нижние Воды подточат фундамент этого ветхого мира и хлынут в видимый мир. Слава Тем, Кто Вокруг!
— Слава Тем, Кто Внутри!
— Кром! Я, я — Конан Киммерийский должен принимать помощь! И от кого? Стигийца! Некроманта с лысой башкой и змеиной улыбкой!
Конан был совершенно вне себя. Пламя десятка свечей трепыхалось, колеблемое резкими и порывистыми перемещениями короля, от чего тени метались, словно бешеные. Троцеро и Кони, а вместе с ними три немедийских капитана суетились вокруг разложенной на столе карты.
— Сет, Мировой Змей из Бездны свидетель! — провозгласил стигиец, воздевая руки. — Когда бы ни крайняя опасность миру, я…
— Что тебе еще нужно, некромант! — раздраженно повернулся к нему Троцеро. — Достаточно натерпелась Аквилония от тебе подобных. Будь доволен, что тебя не изрубили на куски, как только разобрались, кто ты такой. Вон, у Иллиаха руки все еще чешутся, да и король еле сдерживается. Поди прочь. Сведения, добытые тобой, не имеют никакой ценности. И о разворованном храмовом золоте, и о гирканском коварстве нам известно от барона Оливея.
— Но я могу найти вам тайный вход в их замок.
— А он есть? — неприязненно спросил Конан, нервно теребя свою знаменитую перчатку, словно одна рука тянулась к мечу, а вторая старалась удержать ее от этого действия.
— Должен быть. Но магические силы…
— Заткнись! — не своим голосом заорал Конн, и положил руку на плечо старого графа. — Мы не намерены слушать эту магическую чушь! И я не намерен вести Военный Совет в присутствии чернокнижника, пусть он трижды клянется всеми демонами Бездны, что воюет с теми же врагами, что и мы! Бери ратников и отправляйся искать свои подземные ходы. Найдешь проход в цитадель — тогда и поговорим.
Стигиец резко повернулся и вышел. Конан стал мрачен, размышляя о том, какова должна быть истинная причина, заставившая ярого поборника таинств Великого Змея искать союзника в лице Льва Аквилонии и терпеть такое вот обращение. Уж он-то знал норов жрецов Сета. Однако обстоятельства требовали немедленного военного вмешательства, и он погрузился в ратные дела, на время, забыв о жреце.
Поразмыслив, Армледер остался доволен тем, что столкнулся с отрядом наемников, и благодаря этому незаметно проник в замок. Почти сразу он понял, что не ошибся в подозрениях и отряд «псов войны» направлялся в замок к Торкилю.
Необычный способ попасть в свое родовое гнездо выбрал законный наследник славного имени герцогов Пеллийских, пробираясь под видом бродячего солдата удачи, и это слегка забавляло Армледера. Неясное ощущение опасности подстегивало его, обостряя чувства и придавая жизни особый вкус. Пока что все складывалось к лучшему.
«Если братец действительно готовит мятеж, то, приди я в открытую, он и слова мне об этом не скажет. А так будет время пообтереться, осмотреться, разузнать, что к чему. Кто обратит внимание на одного из наемников, если ему вздумается поболтать да поспрашивать о том, о сём, — размышлял он, направляя своего коня вслед за Диго по узкой лесной тропке, — интересно все же: что он задумал? Будет, как в старые времена, тревожить набегами соседей? Так ему быстро хвост прижмут. Хочет поднять мятеж против Тарантии? Какой в этом смысл?.. И опять же, непонятно, на что он рассчитывает. Позора, правда, потом не оберешься».