Влад обратил внимание, что у паукообразного катарца появилась третья рука, и исходила она из той же точки, что и две другие руки, обе ноги и голова. Колдун стал ещё больше похож на паука.
- Он предоставит тебе надёжных проводников по внутренним мирам, - вторил "пауку" Кальтарат. - Это будут надёжные, сильные колдуны, которые сметут все препятствия с твоего пути и превратят твой поход в лёгкую прогулку.
Самоделов медленно цедил прохладный напиток со вкусом лайванона. Питьё помогало заглушить мысли, главной из которых была мысль об опасности предстоящего предприятия.
Но одного он скрыть не мог: вода, которую он пил, ему безумно нравилась. Она напомнила ему о пирожных Беревира, и он мельком пожалел, что все они уже съедены.
Собеседники Влада тотчас поняли, что он неравнодушен к вкусной еде, и наперебой принялись демонстрировать своё кулинарное искусство.
- Воображаю, какой дрянью накормил тебя этот неумёха Беревир! - закричал плоский катарец. - У нас в Аметистовой провинции его еду не то что есть - даже нюхать не станут!
Он сделал над блюдцем несколько пассов руками, закрутился воздух, и на блюдце появилось что-то овальное и рыжевато-коричневое, с виду похожее на пирожок.
Начал колдовать еду и бородач. Это получалось у него даже ещё быстрее, чем у плоского. Под его руками на втором блюдце начали появляться бледно-розовые шарики.
- Изысканнейший вкус, - говорил он, умильно растягивая губы. - Такого ты не изведаешь нигде, кроме как у нас, в Зертеайе. Все коренные жители нашей провинции сплошь искуснейшие кулинары...
- У нас Исфафарии кулинары лучше, - возразил один из молчавших до сих пор колдунов.
Он протолкался к самому столу, и Влад смог получше рассмотреть его. Колдун во всём был похож на человека, кроме своей кошачьей головы, вернее - половины головы, которая была идеально ровно разрезана от макушки до шеи. На плоскости разреза красовалось, как изображение на экране, человеческое лицо. Влад смотрел на этого представителя здешнего населения изумлённо. Под шевелящимися пальцами полуголового быстро появился брикет сливочного цвета, покрытый светло-шоколадными, белыми и розовыми разводами.
- Горжусь честью приготовить лучший в Катарии деликатес для нашего будущего спасителя, - объявил он писклявым голосом, закончив свою работу.
Спустя буквально две минуты все тарелки перед Владом были наполнены пирожными и кексами самого разнообразного вида и цвета. У Самоделова рот сам собой растянулся до ушей в предвкушении чего-то необычайно вкусного.
- Вы знаете, я только что поел, - пробормотал он, вспомнив о правилах приличия. - Вкусовые рецепторы у меня притупились, я вряд ли смогу оценить это по достоинству...
- Ешь! - крикнуло сразу несколько голосов, а плоский прибавил: - Мы знаем, что ты поел, но то, что ты видишь перед собой, это не еда в вашем, земном понимании. Наши яства не рассчитаны на попадание в желудок. Они предназначены только для того, чтобы воздействовать на вкусовые рецепторы и дарить изысканнейшие вкусовые ощущения.
- Ну тогда большое спасибо, - Влад взял с блюдца брикет. - Ммм... - замычал он, зажмурившись от удовольствия. - Это действительно вкусно.
Брикет исчез во рту Влада за считанные секунды. Он испарился, едва войдя в горло, оставив действительно непередаваемое ощущение.
- Ты моё бери, не пожалеешь, - шептал ему в ухо бородач.
Влад взял розовый шарик. Пара жевательных движений - и шарика нет, словно его и не было во рту. Как и в предыдущем случае, остался вкус - настолько восхитительный, что его невозможно описать. Пожалуй, на Земле таких вкусов не бывает.
- Ты пробуй, пробуй, - к тарелкам со всех сторон потянулись руки, крутился воздух и появлялись новые угощения, которые так и звали взять себя в рот.
- Я подсяду на ваши пирожные как на наркотик, - признался Самоделов, а сам вдруг совершенно отчётливо подумал: "Ишь ты, пирожными подкупают. Значит, дело и правда нечисто".
Присутствующие разразились негодующими воплями.
- Мы делаем это от всей души! - заверещал Кальтарат. - Для нас создать пирожное - всё равно, что для тебя выпить стакан воды! Какой это подкуп? Мы поняли, что ты это любишь, и дарим это тебе! Дарим! Пользуйся! Наслаждайся! Восхищайся!
- Так ты спасёшь Катарию, или нет? - приблизившись к самому уху Самоделова, спросил бородач.
- Вы знаете... - пробормотал Влад, откидываясь на стуле и отводя глаза от угощения. - Ваше предложение так неожиданно, что я даже не знаю, как к нему отнестись...
- Тебе это ничего не будет стоить, - сказал Кальтарат. - Ты - исполнитель пророчества, повелитель амулета. С тобой ничего не случится. Это мы рискуем превратиться вот в это...
Он обернулся к Крисалунгу, и тот выпустил из-за пазухи "глиняную грушу", как бы показывая, во что они могут превратиться. "Груша" несколько раз нелепо перевернулась в воздухе и произнесла:
- Пуф. Жарко. Пуф, пуф.
Крисалунг снова засунул её за пазуху.
- Дело уже сделано, тебе не надо ни о чём беспокоиться, - говорил "аист". - Ты только переместишься сейчас в Мериддо, войдёшь с нами во дворец и прочтёшь фивейские свитки. Вот и всё.
- О чём читать - мы тебе скажем, - прибавил плоский.
Влад потёр пальцами виски, стараясь удалить из головы любые мысли.
- А что это за туман такой? - спросил он, решив потянуть время.
Действительно, тумана в комнате стало как будто больше. Расстилаясь по полу, он доходил до лодыжек юноши, а между тем ещё совсем недавно, во время разговора с Беревиром, ничего подобного здесь не было.
- Это не туман, а особый занавес, которым мы скрыли себя и тебя, - объяснил Кальтарат. - Он закрывает нас от всех, в том числе и от Беревира. Этому глупому трактирщику совсем необязательно знать, о чём мы тут говорим.
- То есть, наши разговоры и мысли скрыты от него благодаря туманному занавесу? - уточнил Влад.
- Ну да.
- Но Беревир - это дом, в котором мы находимся! Он не может не слышать нас!
- Не слышит, поверь мне, - сказал Кальтарат.
- Так ты спасёшь Катарию? - закричал в нетерпении бородач. - Говори, не томи!
- Понимаете... - Самоделов наморщил лоб. - Меня смущает одно обстоятельство...
- Уже знаем - какое! - чуть ли не хором завопило собрание.
Как видно, его мысли, даже едва оформившиеся, снова выдали его. Влад хотел сказать, что, когда он выйдет из туманного занавеса, его мысли снова станут "слышны" окружающим, и все, знакомые и незнакомые, даже прохожие на улице, немедленно узнают о заговоре.
- Ты полностью прав, - сказал Кальтарат. - Как только исчезнет туман, о заговоре, благодаря открытости твоих мыслей, сразу станет известно всем. И очень скоро известие о нём дойдёт до Гимелина, а это конец! Конец всем нам и Катарии!
- Вот поэтому, - прибавил Плепол, - прежде чем приступить к спасению государства, ты должен закрыть свои мысли. Сделать так, чтобы их никто не слышал.
- Я уже думал о такой возможности, но не знаю, как... - начал Влад, но собрание дружно загалдело:
- Тебе ли, повелителю амулета, беспокоиться о таких ничтожных вещах! Только пожелай, и всё исполнится!
- Ну да, - сказал Кальтарат. - Пожелай! Попроси у амулета, чтоб твои мысли никто не слышал!
Влад вспомнил о зелёном пятне на щеке, и сердце его учащённо забилось. Собрание разом умолкло.
- Это очень неудобно, когда твои мысли все слышат, согласись, - вкрадчиво произнёс Кальтарат. - А от исполнения одного желания пятно не очень-то разрастётся. Ну, всего на чуть-чуть...
Влад встал и взялся рукой за зеркальце.
- Хочу, чтоб мои мысли никто не слышал, - проговорил он торжественно.
Катарцы молчали. Влад обвёл их глазами и отчётливо подумал: "Интересно, а теперь вы слышите мои мысли, или нет?"
- Слышим, - ответил за всех Кальтарат. - Ты недостаточно сильно желаешь. Боишься расползания пятна. Отбрось сомнения и пожелай так, будто от этого зависит твоя жизнь!