Это походило на удар огромного молота. Сквозь душу, разум, чувства Таэн словно промчался бурлящий поток раскаленной добела магмы, и ее связь с реальностью прервалась. Чувствуя себя беспомощной игрушкой, подхваченной разбушевавшимися стихиями, она как будто заглянула в пропасть, существовавшую еще до создания мира.
Перед ее внутренним взором струились цвета, перетекая один в другой, в ушах раздавались непонятные звуки. Таэн пыталась сориентироваться, обуздать захватившие ее силы, но ничего не могла поделать. Тогда она сосредоточила сознание до острия иглы, грозившей пронзить самое ее существо, — и вдруг оказалось, что силы, напоминавшие яростный ураган, подчиняются легкому как перышко прикосновению.
Таэн настолько растерялась, сделав это открытие, что на некоторое время просто замерла. Она боялась управлять захлестнувшими ее могучими силами, потому что малейшая ошибка могла все погубить, но в то же время девушка знала — если она останется неподвижной, она погибнет.
— Представь, что удерживаешь камень на острие иголки, — раздался вдруг голос Джарика.
Юноша делился опытом, приобретенным в ту пору, когда он пытался совладать со своими двумя сатидами, и совет Повелителя огня оказался дельным и достаточно простым. И все же, когда Таэн попыталась совладать с силами, бушевавшими внутри нее, она поняла, что у нее ничего не получается. Ей просто было никак не охватить мысленным взглядом широты и глубины объединенного могущества двух волшебников.
Тогда она попробовала найти спасительную зацепку в сознании обоих магов… Но чтобы ее отыскать, девушке следовало нащупать ее самой и извлечь из клубка их мыслей и воспоминаний.
Таэн так и сделала — и запуталась в нитях чужих судеб.
Сначала она заглянула в прошлое Анскиере — и услышала рев волн, поднявшихся, чтобы смыть с берегов дома, людей и скот. Она услышала, как рушатся дома, как толпы людей бегут с испуганным криком.
Но ни один смертный не может обогнать море. Вопли обреченных затихли, волны обрушились на черепицу домов, а потом отхлынули, утащив в пучину свои жертвы, оставив вместо прекрасного города одни руины. Тазн содрогнулась, чувствуя боль Стража штормов, и невольно подумала, что несчастье, случившееся некогда в Тьерл Эннете, легко может повториться теперь в Диком Хэлле. Она мысленно выпалила: «Как ты можешь требовать от меня, чтобы я пошла на такой риск, после того что произошло в Тьерл Эннете?»
«Я знаю, чего прошу от тебя, — спокойно отозвался Анскиере. — Разве можно сравнить обученную ваэре сновидицу с воровкой, служанкой демонов? Татагрес не понимала, что за силу выпускает на свободу. Но если я ошибся, Таэн, если мой план потерпит неудачу, пусть лучше северный берег Кейтланда будет уничтожен, чем подпадет под власть Темного сновидца. Как человек, которого готовили к тому, чтобы властвовать, я говорю тебе: такой риск оправдан».
Волшебник, который некогда был наследником короны Эльринфаэра, помолчал, но его печаль нашла отзвук в душах двух других учеников ваэре.
«Я никогда не говорил, что пошел на это с охотой, но у нас нет иного выбора».
В словах Стража штормов звучало смирение, и ярость Таэн прошла. Ей все еще очень хотелось отказаться, повернуть назад, но она понимала, что уже поздно. Джарик рискнул пройти Круг Огня, хотя боялся, что его постигнет отцовское безумие; Анскиере видел гибель Тьерл Эннета, а перед этим своего королевства Эльринфаэр, — но ни тот ни другой не отказались от ответственности, которая ложится на плечи волшебника. Могла ли она, Таэн, струсить и отступить? А если она сбежит, найдет ли она после этого покой даже в самом отдаленном уголке Кейтланда?
Ее сердце по-прежнему сжималось, душа была полна сомнений, — и все же Таэн представила себе, что удерживает камень на острие иголки.
И тогда ее дар наконец-то подал голос из бури чужих магических сил — и Таэн почувствовала, что ее способности приобрели неслыханный размах и мощь.
Ее сознание соединилось с силами Стража штормов и Повелителя огня, и она почти вплотную подошла к пределам, за которыми лежала пропасть. Если ее прикосновение будет слишком резким, она нарушит равновесие тройной связи, а если, наоборот, промедлит, то атака Маэлгрима сметет ее оборону прежде, чем сновидица успеет построить защитное заклятие.
Таэн сосредоточилась и так ясно увидела Морбрит, что у нее на миг закружилась голова. Замок посеребрило лунное сиянье, но сторожевая башня была темна. Силы Стража штормов и Повелителя огня позволили Таэн почувствовать, что Морбрит полон пустоты, странной, мрачной и грозной, будто затишье перед штормом. По заросшим сорняками полям вокруг замка гулял ветер, и дар сновидицы, слившись с восприятием Повелителя земли, помог Таэн почувствовать, как медленно чахнут неубранные урожаи и не подрезанные изгороди. Сами камни теперь говорили с ней, но девушке некогда было упиваться новыми ощущениями.
Она быстро осмотрела Морбрит: во всем городе, от шпилей с флагами до подземелий замка, ощущалось дыхание Маэлгрима и его демонов, как гниение в сердце цветка.
В тот самый миг, когда сновидица нашла врага, слуга Храма Теней тоже почувствовал ее присутствие и ударил быстро, как атакующая змея.
Таэн отреагировала машинально. Ответное заклятие, в котором слились силы трех обученных ваэре волшебников, взметнулось, блистая как молния. Огонь опалил камни, а Маэлгрим бешено и удивленно выругался.
Однако он остался цел — и сразу понял, что Страж штормов и Повелитель огня объединили силы, чтобы погубить его. Темный сновидец созвал своих гиерджей, и Таэн почувствовала, как его ненависть налетела на нее всесокрушающим штормом, угрожая прорвать ее оборону.
Она боролась с обрушившимися на нее кошмарами, зная, что если она дрогнет хоть на минуту, Маэлгрим и его демоны уничтожат ее разум, а потом зверски убьют. Сновидица держалась, хотя ужас терзал все ее существо. Да, Маэлгрим был очень силен, и даже объединенной магии Стража штормов и Повелителя огня могло не хватить, чтобы помешать чудовищу, в которое превратился ее брат!
Испуганная до полусмерти, Таэн стала сплетать шипящие, светящиеся нити чужой магии, которую даровали ей Джарик и Анскиере, в волшебную сеть-ловушку для Маэлгрима.
Если ее задумка удастся, сам Морбрит станет тюрьмой для Темного сновидца. Она вплела в волшебный узор камни стен этой крепости, металл замков и кирпич башен, и когда плетение ее колдовства осветило валы укреплений и башни ворот, почувствовала, что трудится не одна. Страж штормов и Повелитель огня добавили к ее заклятиям свои собственные, тонкие, как паутинки, но крепкие, как стальная проволока. Опыт, который приобрел Анскиере, находясь в плену у демонов, позволил ему работать быстро и уверенно. Не успел Маэлгрим нанести ответный удар, как созданная Таэн ловушка стала еще прочней благодаря заклятиям воздуха и воды. Потом к друзьям присоединился Джарик, и его заклятия стали якорями, намертво укрепившимися в скалах и земле.
Маэлгрим понял, какая ему грозит опасность, и наконец-то в небо взвилась дрожащая песнь гиерджей, а удар Темного сновидца высек искры из заклятий Таэн, Анскиере и Джарика. Но удар был отбит с ослепительной вспышкой. Замок Морбрит из убежища превратился в тюрьму слуги демонов, и гневный яростный крик Маэлгрима эхом разнесся по заброшенным башням.
Теперь единственной надеждой на спасение Темного сновидца оставалась не сила, а хитрость, и он немедленно пустил ее в ход.
Песня гиерджей пробила защитные заклятия Таэн, и девушка увидела своего брата, которого так безжалостно использовали Проклятые Кором, — брата, умолявшего сестру о прощении. Эмиен, сын Марла, клялся, что, если Таэн сжалится и простит его, он навсегда бросит своих хозяев-демонов! Храм Теней разделит недавнюю судьбу Морбрита, и человечество будет спасено!
— Нет! — Крик Таэн эхом разнесся по замку, прежние обитатели которого были давно мертвы.
Как и ее предки-рыбаки, она привыкла смиряться с потерями, и теперь закрыла свое сердце от того, кто стал предателем и чудовищем. Эмиен сам выбрал свой путь; то, что он успел натворить, лишало его всякого права на прощение. Таэн не дрогнула, однако мощь Стража штормов и Повелителя огня поколебалась под натиском образов, которые посылал им враг, и сновидица с ужасом увидела, что Маэлгрим почти вырвался из ловушки.