Она отчаянно крикнула:
— Джарик! — Но ветер унес ее слова. Тварь с лицом Корли схватила протянутую руку своего спасителя и влезла в шлюпку. Теперь сновидица не сомневалась в правильности своей догадки — это существо было целым и невредимым, тогда как Корли терзала боль от ушибов и ран, она ясно чувствовала это!
— Джарик, он из Храма Теней!..
Но не успела Таэн закончить свое предупреждение, как пальцы оборотня карас стальной хваткой сжали горло Джарика. Сын Ивейна рванулся, и тотчас вспыхнувший с ужасным треском огонь потек по рукам твари.
Карас закричал голосом Корли.
Джарик словно обезумел от разочарования и горя, и пламя полыхнуло до небес; вода как будто превратилась в расплавленный металл, и оборотень в одно мгновение рассыпался в пепел. И все-таки пламя не унималось, будоража воздух и воду.
Джарик закричал, проклиная Кора, и упал на колени, прижавшись к борту шлюпки.
Пламя наконец угасло, но Таэн боялась окликнуть возлюбленного: заглянув в его разум, она увидела, что тот почти в шоке.
Дрожа и плача, девушка снова пустилась на поиски — и нашла-таки настоящего Корли, сознание которого уже готово было угаснуть. Нельзя было терять ни мгновения, поэтому, чтобы не тратить время на слова, Таэн просто позволила Джарику почувствовать то, что чувствовала она.
От слез все расплывалось у нее перед глазами, и она не увидела, а лишь услышала, как Джарик прыгнул в воду. Вытерев глаза, она увидела, что шлюпка пуста.
Налетел ветер, паруса «Каллинде» захлопали, и Таэн поспешно выправила курс. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Джарик появился рядом с бортом, поддерживая бесчувственного человека. Сын Ивейна схватился за канат, и Таэн разглядела мокрые спутанные каштановые волосы; на этот раз ошибки быть не могло. Джарик спас настоящего Корли, раны которого сновидица почувствовала еще до того, как увидела его. Демоны жестоко обошлись со своим пленником; неудивительно, что капитан был еле жив и чуть не утонул.
Сновидица и Повелитель огня поспешно подняли бесчувственного Корли на «Каллинде». Он был совершенно голым, на его загорелой коже виднелись многочисленные синяки, раны и ссадины. Таэн содрогнулась, увидев, что от одного из пальцев капитана остался лишь окровавленный обрубок, с которого капает кровь.
— Карас, — пробормотала девушка. — Эти оборотни едят свои жертвы живьем, чтобы потом навсегда остаться в чужом облике.
Услышав эти слова, Джарик едва сумел сдержать вспыхнувшую в нем ярость.
Ровным голосом, так, как будто речь шла о самых обыденных вещах, он проговорил:
— В сундуке по правому борту есть склянка с целебной мазью, а на повязки можно пустить мои сухие рубашки.
Но насколько плохи были дела Корли, стало ясно только тогда, когда его уложили у грот-мачты, перевязав раны и завернув в одеяло. Едва капитан открыл глаза, Таэн опустилась рядом с ним на колени.
— Мы везем тебя обратно в Скалистую Гавань, — ласково сказала она…
И тут же увидела, что его не утешили эти слова. Из экипажей шести кораблей в живых остался только один человек, и этот выживший жалел, что не разделил судьбу своих товарищей.
Корли отвернулся от склонившейся над ним Таэн.
Тогда сновидица мягко прикоснулась к его плечу и заставила его погрузиться в сон. Дотронувшись до него, она еще острее ощутила переполнявшую его горечь, боль утрат и поняла — душевные раны Корли нелегко будет исцелить. Этот человек всегда гордился своей верностью; чувство чести, которое в юности заставило его покинуть Морбрит, чтобы не опозорить графского сына, никогда бы не позволило ему предать дружбу Килмарка и нарушить принесенную повелителю Скалистой Гавани присягу. Но на палубе «Баллады» Темный сновидец и оборотень карас наглядно продемонстрировали капитану, что его верность не может помешать задуманному демонами убийству; что ни сталь, ни честь, ни сама смерть не помешают использовать его против короля пиратов.
Таэн печально встала и подошла к сидевшему у рулевого весла Джарику. Ее надежда, что сын Ивейна сможет что-то изменить, кого-то защитить и спасти, внезапно рассыпалась в прах. Могущество Храма Теней было крепче, чем когда-либо, и девушке не хотелось думать, какими силами обладает Маэлгрим, раз он так легко сумел захватить Морбрит и подчинить себе людей Корли. Если у него появятся новые гиерджи, что еще он успеет натворить, прежде чем «Каллинде» доберется до Скалистой Гавани и Джарик освободит Анскиере?
Молча и неподвижно сидела грустная Таэн рядом с Джариком, и наконец юноша обнял ее за талию и притянул к себе.
— Не переживай, ведьмочка. Ты сделала достаточно, и даже больше, чем достаточно.
Таэн покачала головой. Ее тревожили еще и мысли брата, которые она успела уловить перед тем, как Маэлгрим исчез в сумерках далекого Храма Теней.
— Интересно, что такое Сет-Нав? — невольно спросила она вслух.
«Каллинде» подпрыгнула на волне: Джарик слишком резко дернул рулевое весло и широко раскрытыми глазами уставился на Таэн.
— Где ты слышала про Сет-Нав? — Он вдруг показался ей незнакомцем — жутковатым и резким, великим Повелителем огня, учеником ваэре.
Сбитая с толку Таэн слегка отодвинулась.
— Когда ты сжег гиерджей, Маэлгрим разозлился, потому что потерял возможность захватить нечто под названием Сет-Нав. У меня создалось впечатление, что оно имеет отношение к острову ваэре. Как ты считаешь, что он имел в виду?
Джарик сидел неподвижно. Осторожно заглянув в его мысли, Таэн увидела, что слово «Сет-Нав» ему знакомо, что он вычитал его на обрывке листка, найденного в библиотеке Ландфаста. Потом лицо Джарика стало твердым как агат, и его разум закрылся перед сновидицей.
Юноша хотел было что-то сказать, но вместо этого встал и начал поправлять грота-шкот.
— Джарик! — Таэн поймала оставшееся без присмотра рулевое весло и вернула «Каллинде» на курс. — Что имел в виду Маэлгрим?
Сын Ивейна, казалось, полностью сосредоточился на своей работе.
— Я не знаю.
Он говорил правду, но Таэн не смогла добиться ответа, почему он так расстроен. Джарик наотрез отказался об этом говорить. Как и Страж штормов, Повелитель огня хранил теперь в глубине души такие тайны, какие не могла постичь даже обученная ваэре сновидица.
Плавание к Скалистой Гавани должно было занять шесть недель. Таэн вскоре выяснила, что гибель принадлежавших Маэлгриму гиерджей уничтожила барьер, не дававший ей связаться с Килмарком. Она послала только одно сообщение, чтобы удостовериться, что конклав Мхоред Кара выполнил ее просьбу и передал повелителю Скалистой Гавани весть о падении Морбрита. Да, волшебники явно это сделали, потому что Килмарк был в диком гневе и даже не пожелал с ней говорить. Чтобы не тратить зря силы, пытаясь успокоить его и передать нужные сведения, Таэн связалась с капитаном Тамиком, который был правой рукой Килмарка во время отсутствия Корли.
Тамик был любивший пошуметь здоровяк, резкий и категоричный в своих суждениях, но к Таэн он относился с большим уважением. Уважал он ее в основном потому, что в первый же раз, когда он попытался выругать сновидицу, она заткнула ему рот с помощью магии, а безмолвствовать капитан Тамик не любил. Выслушав сообщение девушки, он все же смачно выругался, а потом рассказал, как обстоят дела в Скалистой Гавани.
— Эт-точно, твои дрессированные волшебники прислали нам весточку. С торгового барка из Телшира вместе с данью скинули шкатулку, изукрашенную резными рунами.
— Шкатулку? — переспросила Таэн.
Она не увидела, но почувствовала, как Тамик с упреком приподнял брови.
— Шкатулку, девушка. Эти парни из конклава вовсе не глупы, даром что волшебники. Если бы их главный маг или кто-нибудь из его подручных сунулся бы в проливы, Килмарк велел бы перемолоть их на фарш для котлет. За то, что волшебники сделали столько гадостей Анскиере, и просто из принципа — ну, ты понимаешь! Наш господин колдовства не любит, не хочется ему, чтобы в его владениях кто-то откалывал штуки вроде той, что однажды отмочила Татагрес.