вылепленных младшей сестренкой, четверо ребятишек топчут замок, построенный в песочнице малышами... Минут через десять Ума выключила запись.
– Господин директор, дети часто балуются, я не понимаю вашего беспокойства.
– Это стало происходить слишком часто и практически со всеми. Психологи только руками разводят!
– А что на других дисках?
– Вспышки агрессии в школьных коллективах, издевательство над домашними животными... Дети разбивают окна, поджигают урны, оскорбляют прохожих... Кражи, нанесение увечий, наркотики.
– Господин директор,– тихо спросила Ума, – у нас есть план противостояния?
Клаус вынырнул из тягостных раздумий.
– Я думаю, пришло время Большого совета. Приглашай старейшин на завтрашнее утро в Багряный зал. Ты знаешь, что делать, ступай.
Ума, была, как всегда, невозмутима, но, ох как не нравились ей ни задумчивость директора, ни только что увиденное...
***
В Багряном зале, самом главном на территории Детского хрангельства, проходили самые торжественные мероприятия и принимались самые важные решения. Рядовые хрангелы бывали здесь, как правило, всего лишь раз в жизни – когда принимали присягу. Чтобы переступить порог Багряного зала вторично, хрангел должен был стать старейшиной и войти в Совет, или совершить что-то такое, за что был бы удостоен высочайшей награды – ордена Света. Его обладатели ежегодно собирались в Багряном зале и вспоминали свои битвы со Злом.
Получив распоряжение Клауса, Ума тут же принялась за дело. Ко всем двенадцати членам Совета старейшин были посланы курьеры с приглашениями, после чего она тщательно осмотрела зал. Экстренные заседания проходили в режиме строгой секретности:
здесь обсуждали вопросы и принимали решения, за информацию о которых темные силы продали бы души, если бы они у них были! Тщательно проверив охранную систему, Ума еще раз перебрала в памяти важнейшие организационные аспекты – время, безопасность, секретность, ведение протокола... Стоп! Ведение протокола– что-то здесь было не так. Вспомнила вчерашнюю сводку происшествий: попал под машину семилетний Джонс Грей, штат Иллинойс. Хрангел Айкон неотлучно находится при нем в реанимации, остальные его дети – под присмотром других хрангелов.
– Айкон – наш стенографист, – машинально произнесла Ума.
– Вы что-то сказали? – тут же отозвалась помощница Умы, Аруна. Она была начинающим хрангелом, очень старалась и очень хотела быть похожей на свою начальницу.
– Сказала, но не тебе, Аруночка. У нас нет стенографиста на завтрашний совет – Айкон в больнице с ребенком. Забрать его оттуда нельзя – речь идет о жизни Джонса.
Аруна мучительно старалась придумать что-то такое, за что бесподобная Ума наверняка похвалила бы ее. Вот если бы она сама могла бы заменить Айкона!.. Увы! Среди особых навыков Аруны была способность силой мысли сбивать жар у младенцев, но отнюдь не стенографирование.
– Посмотри-ка личные дела наших хрангелов: кто-нибудь умеет стенографировать?
«Ну как же я сама не догадалась!», – огорченная Аруна покинула кабинет.
База данных главного компьютера уже через две минуты выдала: «Красинда, ул. Яблочная, 5». Узнав об этом, Ума вздохнула с облегчением.
– Посылай за ней курьера – пусть немедленно явится сюда.
Уже через пятнадцать минут Красинда получала инструкции о правилах поведения на совете, подписывала бумаги о соблюдении особой секретности, понимающе кивала головой, слушая Уму, а сама в это самое время раздумывала, что бы ей завтра надеть...
Большой совет
Клаус, как инициатор заседания Совета, явился первым из старейшин. К его приходу в зале уже находились неизменно безупречная Ума и неизменно красивая, но ужасно волнующаяся Красинда. Кроме волнения Красинда испытывала невероятную досаду! Оказывается, на таких заседаниях все, даже стенографист, обязаны быть в длинных, до самого пола, мантиях. И, выходит, напрасно она вырядилась в изумительное лиловое платье, которое так выгодно подчеркивает фиалковый цвет ее глаз – под мантией его никто не увидит!
Поздоровавшись с обеими, Клаус деликатно отвел Уму в сторонку и
тихонько поинтересовался, где, собственно, Айкон, и кто, собственно, это очаровательное взволнованное создание. Ума объяснила.
– Ага, – Клаус повернулся к Красинде – вы, стало быть, стенографист?
Красинда кивнула.
– Деточка, вы учтите, пожалуйста, некоторые особенности наших старейшин. Например, Глава Совета, Генимыслей, иногда любит использовать иностранные словечки. Вы их не записывайте, это он так, для украшения речи. Он, понимаете ли, мыслит на всех языках сразу – совершенный мозг, гений!.. Старик Сенсор... говорит очень тихо – возраст все-таки, три тысячи лет. Но вы должны все расслышать и записать. Каждоеего слово – бесценно! Дальше. Глория...