У Кирилла потемнело в глазах, он резко ударил по тормозам, и машина остановилась у обочины.
– Кирилл! Алло, я тебя на слышу, Кирилл! – кричала в трубке Настя.
Сердце бухало как кузнечный молот, полковник завершил телефонный вызов и пытался отдышаться. Потом посмотрел на фотографию и остолбенел: та же птица, точная уменьшенная копия – он не мог ошибиться! И полковника озарило: «Вот почему ты мне приснился!»
«Ты правильно всё понял, – вдруг услышал он рядом чей-то голос. – Он сразу согласился. Даже уговаривать не пришлось. Он тоже очень тосковал по тебе. Это мой тебе подарок, полковник…»
– Папочка! Что-то случилось? – встревожилась Людмилка.
– Всё хорошо, дочка, – осветилось лицо Кирилла счастливой улыбкой. – Ты даже не представляешь, как хорошо…
Частьвторая.Серафима
* * *
– Всё, Сим. Ты как хочешь, а я больше не могу.
Машкины глаза источалинеимоверную усталость, грустная улыбка пряталась в уголках губ.
– Слышишь? Звуки моторов. Дорога где-то рядом. Поехали домой, а?!
– А собака?
– Да чёрт с ней, с собакой. Сама убежала – сама прибежит.
– Анне Валерьевне от хозяйки влетит, – поделилась опасениями Серафима.
– Жаль, конечно, бабулю, но мы и так сделали всё, что могли.
Машка смотрела жалобно-просящим взглядом, и подруга сдалась:
– Ладно, пошли к трассе.
Видимо, недалеко был посёлок, и, на удивление девушек,лазить по сугробам не пришлось:в снегу было протоптано много тропинок – очевидно, жители любили гулять в лесу. Поэтому шли подругибыстро. Мысль о том, что скоро их мытарства закончатся, прибавляла силы.
– Это ж куда нас занесло?! – изумлённо протянула раздосадованная Маша, потому что вышли ониотнюдь не на трассу.
На небольшом холмике стояла огромная толпа народу. Вереницей выстроились легковые машины, вдалеке тоже были машины. Яркие, в наклейках с рекламой и именами пилотов, они по одной с рёвом исчезали за поворотом.
– Соревнования у них, что ли? – предположила Серафима.
– Похоже на то, – протянула Мария. – Ну и что делать будем?
– Давай подойдём узнаем, как выбраться отсюда.
И девушки зашагали к толпе. Оказалось, все приехали на своих авто, а цивилизации в виде общественного транспорта здесь не наблюдается. Подруги переглянулись: «Вот мы попали…» —и остались смотреть на гонки. А что ещё им оставалось делать?!
* * *
Сегодня гонка у Остапенко явно не заладилась. В первом заезде при повороте он не заметил рытвину, выбитую колёсами предыдущих машин. Вернее, заметил, но поздно —уже въехал в неё, и пришлось сбрасывать скорость. Вот объехал бы —обошлосьбы без заминки,не было бы потеридрагоценных секунд…Недовольный собой,Тарас выругался и в раздражении совершил ещё пару-тройку мелких ошибок.
Лидером в своей группе после первого заезда он, конечно, остался, и отрыв от остальных был приличный, но всё равно он знал, что проехал гораздо хуже, чем планировал. Выкуренная сигарета несколько вернула ему душевное равновесие. Он тщательно осмотрел машину, перекинулся парой слов с мужиками и стал готовиться ко второму основному заезду.
Объявили и пригласили на старт их категорию. Похлопав покапоту машины (не подведи, крошка!),Тарас поправил шлем, сел в кресло, не торопясь пристегнулремни. Сейчас он глубоко дышал, стараясь усмирить внутреннее волнение, присущее каждому пилоту в последние минуты перед стартом. Мотор заревел, зелёный стартовый флаг взметнулся вверх, и машина пошла. На этот раз всё шло гораздо лучше:«крошка» вела себя хорошо, сцепка со снежной дорогой была не просто сносной— отличной. Два поворота Остапенко прошёл с максимальной скоростью, он это чувствовал. Он обожал испытывать то самое ощущение звенящей уверенности, когда пилот, машина и дорога становятся единыморганизмом,и радости, что гонкаидёт как надо, а он, Тарас Остапенко,полностью всё контролирует… Он внутренне знал, что и с остальными поворотами он не накосячит, ибо сегодня его день. Третий поворот – чисто! Вот и четвёртый. Вдруг впереди, метрах в двадцати,на дорогу выскочил какой-то зверь.
«Волк?! Лес рядом…»– только и мелькнула мысль в голове Тараса. А руки уже машинально выкручивали руль…
От удара собаку откинуло в сторону. В том, что это собака, Тарас уже не сомневался: хвост был бубликом. В остальном – серым окрасом и стоячими ушами – пёс и правда смахивал на молодого волка. Машину занесло, она чиркнула по снежному брустверу, подняв фонтан снежной крошки, и остановилась.