– Доктор Элистра, пожалуйста не нужно этого делать. Это опасно! – двое уставших санитаров в чистой одежде тащили за собой чемоданы первой помощи, пытались не отставать, пока женщина в белом халате и коричневых, походных сапогах, стремительно шла по светлому коридору к спальне, где страдал пациент.
– Мы не можем её так оставить, – хладнокровно, уверенно прозвучал ответ, на который подчинённые не могли контраргументировать.
Оказавшись за механической дверью с изолирующим стеклом, доктор заблокировала панель кодовым словом, чтобы санитары не могли проникнуть внутрь без допуска. Взглянув на электронные, голубые часы с правой руки, женщина сделала несколько маленьких шагов и осмотрелась, пока за бронированных стеклом бесновались до посинения напуганные помощники.
Белоснежные стены почернели, отваливались кусками и сыпались, из них, погнутая, тоже деформированная, торчала арматура вместе с проводами в прочной полимерной изоляции. Предметы мебели точно не подлежали ремонту и эксплуатации. И где-то среди бесчеловечного хаоса сидел маленький комок страха.
– Я тебя не боюсь, – сделав ещё шаг внутрь, Элистра присела на корточки, на утеплённую, когда светло-бежевую плитку, покрытую сажей и мелким мусором.
Тут же девочка заплакала громче, крепко накрепко сдерживая уши. Частично, серые волосы, которые еле-еле доставали до груди, скукожились и обуглились, распространяя мерзкий запах вместе с чёрным дымом. Часть одежды, или то, что немного похоже, тоже повредилась, но тело не пострадало от мощных порывов разогретого воздуха.
– Я хочу помочь тебе, Харухира, – спустившись на колени, доктор поджала ноги и поправила испачканный в саже халат, положив ладони лицевой стороной к себе. Медленно её глаза закрылись, грудь наполнилась воздухом, как перед многокилометровым марафоном. На мгновение, будто само время остановило свой ход.
Увидав решительные действия со стороны незнакомого человека, девочка притихла, спустив мокрые ручонки с ушей на щёки. Удивительная непоколебимость действий, без сомнений, смутила перепуганную малышку. Не встречая в своей жизни никого столь смелого, она с дикого, неутешимого плача перешла на мягкий писк младенца, что просит внимания. Казалось, что вот-вот злая женщина набросится на неё, заломит руки и ноги так, что испытания внутри холодильника покажутся раем. Но никакие опасения в маленьком мире не сбылись. Сколько бы времени не прошло, доктор не шевелилась. Не зная даже отведённых минут, она, боясь пошевелить зудящим носом, с перебоями дышала и тихо молилась. Возможно, последние минуты жизни ей придётся провести здесь, в разбомблённой лаборатории, рядом с чужим, испорченным, навсегда потерянным, ребёнком.
Прошло ещё несколько минут. Некогда спокойный плач стал громче, искреннее. Скорбящий голос, требующий умиротворения, возможно, смерти, не замолкал, словно не знал, правил этого мира. Оттягивая неизбежное, девочка снова закрыла глаза, чувствуя новую волну агонии. От напряжения воздух в помещении нагрелся, стал влажнее, комкующаяся сажа с пылью оседала в горле, вызывая кашель. Открыв глаза ненадолго, чтобы убедиться, доктор сидит там же, девочка закричала, предупреждая о страшном, неминуемом исходе, протянув руки вперёд. Но её не послушали. Грудью малышка чувствовала, как горящий осколок нагревался, скапливал всю ярость, чтобы снова выплеснуть пламя в этот мир. Мотая головой из стороны в сторону, хранительница снова затихла, вскочила с места и, сделав два небольших шага навстречу доктору, толкнула плечо, упала на колени, заливаясь неспокойным горем. Её выжженная, грязная голова, покрытая вшами и дерматитом упёрлась в живот незнакомке, тоненькие ручонки держали небольшое тело, пока колени разъезжались по чёрному полу.
Переполненная шоком и непониманием, доктор упала на бёдра, подняв руки выше головы, боясь дотронуться до ребёнка. Глаза искали все повреждённые участки, коих было слишком много. Красный камень, что хотел уничтожить всякого обидчика, потух и не представлял угрозы, какое-то время.
– Я помогу тебе, можешь довериться, – чувствуя минимальный контакт с пострадавшей, Элистра не стала терять минуты. Всё также, на весу, она разблокировала панель возле входной двери, благодаря чему, перепуганные санитары смогли благополучно проникнуть внутрь. Им стало трудно даже ступить на, когда-то прекрасную, местами утеплённую, плитку.