Аталь поежилась, припоминая волну чужой боли. Оборотень прижал её крепче, пытаясь передать уверенность в себе и своей правоте. Девушка вздохнула, уткнулась носом в надёжное плечо и прикрыла глаза.
— Портал открыт, — ломким голосом произнесла она. — Здесь были создатели этого мира, они вплели какое-то заклинание, чтобы уничтожить неудавшийся эксперимент. И я, кажется, знаю, где это было…
Тиану не успел ничего ответить, как взметнувшийся круг портала в мгновение ока перенес их в пустынную местность, где ничего не напоминало красоту недавних морских пейзажей. Аномально жаркий воздух, абсолютно несвойственный осени, горячей удавкой обвился вокруг моментально пересохшего горла. Потрескавшаяся земля, казалось, вот-вот зашипит, выпустив струйки пара, а дрожащий туман испарений не давал рассмотреть, все ли так тоскливо впереди, и есть ли выход из этой раскаленной сковородки.
Аталь невидящими глазами глядя куда-то вдаль, протянула над раскаленной землей тонкие ладони. И надолго застыла.
Оборотень встревожено оглядывался по сторонам. Звериный инстинкт, которому он доверял гораздо больше, чем логическим умозаключениям, устал тонко намекать и монотонным речитативом долбил однозначный приказ — смываться отсюда.
— Не знаю, что ты делаешь, но делай это быстрее. Нужно уходить и немедленно! — не выдержал оборотень, хватая девушку за плечо.
— Так я и пытаюсь! — огрызнулась Хранительница, сердито сверкнув глазами. — Ты что, не чувствуешь, куда мы попали? Нас отсюда не отпускают.
Тиану недоверчиво прислушался к себе и сосредоточенно нахмурился, пытаясь вернуться на место стоянки их лагеря. Дар не отозвался.
— Можешь определить, в какую сторону нужно двигаться? — тревожно уточнил он, пристально оглядывая горизонт. Пейзажи по-прежнему не радовали.
— Меня тянет туда, — девушка махнула рукой на восток. — Прямо магнитом — побежала бы, если б не раздумывать. Но мне не советуют — Он говорит, что рано. Здесь заканчивается Его власть. Дальше — пустота, отклика и помощи не будет…
Тиану, я не понимаю — зачем им это было нужно? Ну не удался эксперимент — возьмитесь за другой. А здесь оставьте как есть — всё же живое!
— Давай подумаем об этом там, где от жары не плавятся мозги. Я не создатель. Все мои познания — основы, переданные когда-то отцом, и давние сказки одной пресветлой эльфийки, — оборотень печально вздохнул и задумчиво поднял глаза к серому небу. — Если ты слышишь мир, попробуй у него спросить, как нам отсюда сделать ноги?
Девушка послушно закрыла глаза и весело рассмеялась, не обращая внимания на неодобрительный взгляд оборотня, весьма справедливо полагавшего, что для подобной радости причин не наблюдается.
— Он сказал, что если ты хочешь сделать ноги — шевели крыльями! Сможешь обернуться?
— Конечно. Истинная ипостась — неотъемлемая часть любого оборотня. Ладно, сама напросилась!
Воздух вокруг мужчины задрожал и на мгновение сгустился. Аталь любопытно прищурила глаза, старалась не моргнуть, но уловить момент перехода так и не смогла.
Дракон был великолепен. И совершенно не похож на жутких монстров, изображенных в книге «Вымершие животные нашего мира» (кто их только пишет, а?). Огромный, но при этом невероятно изящный, грациозный и ослепительно прекрасный, словно выточенный из солнечного камня. Золотой Дракон — древнейшая эльфийская легенда во плоти…
Легенда досадливо мотнула готовой, протягивая очарованной девушке перепончатое крыло. Аталь опомнилась и живо взобралась наверх. Сидеть на драконе было жестковато но, по сравнению с полётом в когтях, очень даже неплохо. Девушка поерзала, пытаясь устроиться поудобней, и громко заявила, что в следующий раз обязательно прихватит с собой седло и подушечку.
Тиану насмешливо рыкнул, выпустив тонкую струйку дыма, подпрыгнул на месте и резко взлетел. Аталь поспешно вцепилась в гладкую чешуйчатую шею и философски добавила, что уздечка тоже не помешает.
Дракон рывками набирал высоту, напрочь игнорируя нецензурные восторги, которые издавал говорливый груз. Так как с направлением дело не прояснилось, Тиану полетел в единственно логичную сторону — противоположную от Портала.
Аталь, исчерпав запас ругательств, попыталась отвлечься, рассматривая прекрасное далеко в надежде хоть одним глазком увидеть место межмирового перехода. А ещё лучше — хоть какое-то подобие жизни. Масштабы бедствия потрясали — все вокруг, сколько мог ухватить глаз, напоминало безжизненную пустыню.