— Согласен.
— Тогда засунь свою неприязнь куда-нибудь подальше, хорошо?
— Засуну.
— И завтра же свяжись с человеческим королем.
— Свяжусь.
— Какой послушный мальчик! Возьми с полки пирожок, — Лаэлия попыталась вернуться к прежнему шуточному тону, но брат её не поддержал.
— Возьму.
Повелительница закрыла глаза и устало спросила:
— Что опять не так? Не хочешь сам с королём общаться — поручи своей человечке, они же вроде как друзья? Пусть мотнётся в Предгорье, да всё разузнает.
— Нет, — отрезал Кристарн.
— Что так? — вопросительно изогнула безупречную бровь Лаэлия. — Только не говори, что ты настолько поглупел, чтобы ещё и ревновать!
Аталь нахмурилась, сожалея, что не может видеть выражение лица любимого.
«Видишь, как полезно подслушивать, — шепнул настырный голос, — тебе бы он никогда не ответил на этот вопрос».
— Я. Не. Ревную, — отчеканил тёмный. — Я не доверяю. Ему. И не могу отпустить Аль одну, потому что с ума сойду сидя здесь и думая, что с ней там. Доступно объясняю?
— Более чем, — Лаэлия изобразила бурные аплодисменты. — Милый братец, поздравляю с удачным приобретением — свеженькой паранойей! Интересно, а это явление временное, или ты так и будешь над ней трястись до скончания дней?
Кристарн спокойно переждал поток язвительности и серьёзно ответил:
— Буду, конечно. И мне абсолютно всё равно, что ты думаешь по этому поводу.
— А мне не всё равно. А мне не нравится, что мой Повелитель превратился в пугливого перестраховщика! — нахмурилась Лаэлия.
— Найди другого, — равнодушно пожал плечами Крис. — Лали, я совершенно не возражаю против передачи своих обязанностей твоему мужу. Только, пожалуйста, осчастливь уже кого-то, а?
Лаэлия помрачнела и спрятала лицо за шелковистой завесой распущенных волос.
— Что, хочешь сбежать со своей человечкой?
Кристарн резко выдохнул и порывисто сгреб сестру в охапку.
— Я никогда тебя не брошу, ты знаешь. Просто безумно хочу, чтобы ты тоже была счастлива и нашла свою родную душу. Как я. Лали, может, тебе стоит наведаться в Светлую Долину, а? Ведь среди наших ты знаешь каждого, и ни к кому тебя не тянет. Вдруг твоя судьба среди светлых эльфов?
Лаэлия выпрямилась и расхохоталась:
— Ты так мечтаешь выдать меня замуж, что уже противоречишь сам себе! Придумал же такое: светлый эльф — Тёмный Повелитель! Да ты меня ещё к троллям зашли! Хорошо ещё что, наихудший вариант — люди — это, бесспорно, твоя фишка!
«Тебе не кажется, что она явно нарывается на нашу ответную нелюбовь?» — вкрадчиво осведомился внутренний голос у Аталь. Девушка скромно промолчала, хотя и очень подмывало ответить положительно.
— Лали, люди ничем не хуже нас. И не лучше. Просто живут они меньше. Вот и получается, что у нас есть века на осознания настоящих ценностей и оттачивания личных качеств, а у них — всего несколько десятков лет, за которые просто невозможно успеть охватить всё.
Повелительница вскочила, гневно сверкая изумрудными глазами.
— Извини, дорогой, но твою внезапно прорезавшуюся любовь ко всему человечеству я не разделяю и спорить на эту тему не буду. Могу с уверенностью заявить только одно — отвертеться от своих обязанностей тебе не удастся. Я не выйду замуж ближайшие восемь сотен лет с хвостиком, а значит, другого Тёмного Повелителя Долине не видать…
Кристарн тоже поднялся, глядя прямо в глаза сестре.
— С чего ты взяла, что будешь так долго искать любимую душу? Восемь сотен… Это чтобы достигнуть тысячелетия?
Повелительница мгновенно успокоилась, прикусив губу. Наговорив в гневе лишнего, она теперь быстро соображала, чего бы правдоподобнее соврать, благо — обманывать братний Дар натренировалась ещё в детстве. Но Кристарн не стал дожидаться отредактированной версии вырвавшихся слов и, подхватив сестру за локти, прижался к её лбу.
— Немедленно показывай, что натворила!
«Нет, ну это уже какое-то издевательство! Я сейчас лопну от любопытства, а они всё в гляделки играют!» — возмутился голос. Аталь взмолилась, чтобы разбор полётов между парой Повелителей побыстрей закончился. Но наверное, качественно построенное заклинание сделало её невидимой и для богов, потому что просьба была проигнорирована.
— Лали! — простонал дроу. — Ну зачем!
— Затем что люблю тебя, глупого! — сердито отрезала Повелительница и мягко добавила: — Ты бы для меня сделал тоже самое, не раздумывая. Какую бы плату ни потребовала Тьма, она всё равно продешевила. Твоя душа бесценна.