Бирюзовые глаза Оллари на мгновение приоткрылись, одаривая дочь лукавым взглядом.
— Атал`атеи, говорю тебе последний раз и на всеобщем языке — я отсюда посмотрю, чего ты натворила, когда придет вдохновение. И если посчитаю нужным вмешаться, приду сама. Хвала богам, открывать порталы я ещё не разучилась!
— Ну, мама!
— Брысь отсюда, ты мне мешаешь сконцентрироваться! А то, Свет мне свидетель — запру!
— Эн`экотер.
— О, чую дух человечишки! Второй раз за ночь — не к добру. И что-то не припоминаю, когда успел пригласить тебя на свидание.
Аталь оглянулась — они стояли на скале, распростёртой над головокружительным обрывом. Худощавая фигура вампира тёмным пятном вырисовывалась на фоне яркого неба, и только медные волосы пламенели под первым лучом рассветного солнца.
— Не больно? Или ты, наконец, решил покинуть наш мир? Я буду безутешна, честно.
Вампир не удостоил девушку ответом, не отрывая глаз от медленно выползавшего из-за горизонта огненного шара.
— Это с твоей помощью Крис меня нашёл?
— Я же не виноват, что у твоего дроу не хватило ума повесить на тебя банальный маячок, раз уж заклятие поиска тебя не берёт. Я имею в виду магический маячок, а не камушек, который так легко снять или заглушить…
— А ты догадался?
— Я вообще умный, — довольно осклабился Эн`экотер. — Говори, чего пришла, и убирайся — портишь мне весь вид.
— Зато радую твоё обоняние. Предлагаю изучить пейзаж королевского сада… Он почти так же кошмарен, как и ты.
— Тоже мне, зрелище, — презрительно фыркнул вампир.
Аталь, не сдержав любопытства, встала рядом, скосив глаза на его лицо. Должно быть, Нохэмиле чего-то недоговорил, рассказывая, что для вампиров солнце — мучительно.
«А может, он тайный мазохист», — деловито предположил внутренний голос.
— Я понял, что ты задумала и, может быть, даже помогу. Если ответишь на один вопрос, — неожиданно спокойным голосом произнёс Эн`экотер.
— Надеюсь, не очень интимный? — насмешливо поинтересовалась девушка, устало прислонившись к холодной скале.
— Очень! — в тон ей протянул вампир и всё-таки нырнул под защиту ближайшей тени. Рубиновые глаза загадочно блеснули в бархатистом полумраке, и голос, утратив высокомерные нотки презрительного превосходства, мягко и печально спросил:
— Скажи, неужели та любовь, которую я видел в твоём сердце, не стоит целого мира?
Аталь в свою очередь перевела взгляд на солнце, наконец оторвавшееся от далёкого горизонта и утратившее тревожные огненно-красные отблески. И смотрела долго-долго, пока перед глазами не заплясали радужные круги.
— Ползи в свою пещеру, обойдусь и без тебя.
— Не знаешь что сказать?
— Ещё вчера ответила бы без раздумий, что целого мира ничего не стоит. А сегодня — не знаю. Понимаю, что это эгоистично и глупо, но всё бы отдала, лишь бы его не потерять… И это совсем не значит, что я так и сделаю. Доволен?
Вампир хрипло рассмеялся и снова вышел из тени. Солнечные лучи с готовностью облепили его фигуру, и девушка рассмотрела за презрительно гордой маской тщательно скрываемую боль.
— По крайней мере, ты не лжёшь сама себе. В отличие от меня. Иди за Лаэлией. Я закончу одно дело и присоединюсь к вам.
— Что, позавтракать забыл?
— Нет. Отослать куда-нибудь Нохэмиле, пока он не узнал свежие новости… Хватит с тебя и одного вампира.
— Аталь?
«Всё, допрыгалась!»
— Лаэлия, пойдём со мной, это очень важно!
Повелительница молчит, пристально глядя на брата.
— Она никуда не пойдёт, — холодный взгляд зелёных глаз медленно проворачивает вонзённый в сердце нож. — Если тебе нужно мнение дроу — в твоём распоряжении только я.
— Если вместе с обретением потерянной возлюбленной тебя не осенило Даром прорицания, то я предпочту услышать мнение твоей сестры, — любезно пояснила Аталь, внимательно изучая строение потолка.
Он казался гораздо более интересным и безопасным зрелищем, чем рассвирепевший дроу, схвативший её за плечи.
— Ты что, снова обо что-то головой стукнулась?
— Ага, об правду жизни, — сердито подтвердила девушка, поднимая щит, отшвырнувший от неё тёмного. Функция «не навреди любимому» была не без тайного злорадства отключена.
Зелёные глаза пристально щурятся, протянутая ладонь быстро просматривается и раздаётся злобное рычание:
— Ты что наделала, сумасшедшая?
— За неимением хомячков, обзавелась персональным оборотнем, — ухмыльнулась Аталь. — А что тебя не устраивает? Вроде как все остались живы и здоровы. Даже с привесом.