В назначенный час я уже стояла у турникета, всматриваясь в лица тех, кто сходил с эскалатора. Прошло пять минут, десять, пятнадцать...никто ко мне не подходил, но поверить, что это был блеф или наша встреча сорвалась, мне было трудно. Может быть, он задержался, мало ли, какие обстоятельства могут быть у человека? Зажав трубку в кулаке, чтобы ненароком не пропустить звонок, я стояла уже почти час, понимая, что никто так и не придет ко мне. Почему? Ведь он так мне нужен, нужен Бриану... Прождав почти полтора часа, я вышла на улицу чтобы зайти в метро и тут меня крепко взяли под локоть.
- Вера Георгиевна...прошу прощения, но я должен был удостовериться, что вы действительно заинтересованы во мне. Пойдемте, поговорим по дороге. Вон там есть вполне тихий парк, если вы будете ходить со мной под руку, то мы успеем обсудить наши дела.
- Хорошо, пойдемте туда. Мне все равно, где мы будем говорить с вами. Главное - результат.
- Это вы правильно мыслите! - засмеялся лающим смехом мой собеседник. - Не поворачивайте головы...на всякий случай, зачем вам потом вспоминать, как я выгляжу? Главное, я помню вас и этого вполне достаточно. Давайте о деле. Мне сказали, что вы хотите получить паспорт и прочие документы на некого мужчину.
- Да, хочу чтобы ему сделали все полагающиеся документы.
- Я видел результаты запросов в ГУВД, результаты поиска родных по ориентировке...что вы вздрогнули?
- Простите... я не знала, что вы уже знакомы и с этими...
- Помилуйте, Вера Георгиевна, прежде чем браться за подобное дело я должен знать все о том человеке, который нуждается в этом! Конечно, я все это просмотрел и достаточно подробно. Может быть, ваш знакомый - уголовник с пятью судимостями, тогда и цена будет соответствующая! Да не тряситесь вы так... как ни странно, нигде ваш знакомый не проходит. Раз он чист перед законом, это несколько меняет дело...
- Будет ...дороже?
- Нет, будет другой путь, только и всего. Ну, и немного подешевле. Вашему знакомому, как я понимаю, прописка в Питере не нужна...это тоже хорошо. Будет какой-нибудь Петр Мамкин из Барсуковки. За все про все - сорок тысяч.
- Долларов? - переспросила я, силясь понять необъятность суммы.
- Ну не рублей же, дорогая моя! Конечно, долларов. Если хотите, можно в еврах по курсу, тоже пойдет. Все, я с вами прощаюсь, не оборачиватесь минут пять. Вам на раздумья - сутки. Позвоню завтра в семь.
Шаги уже давно пропали в городском шуме и темноте сквера, а я так и сидела на мокрой скамейке, раздавленная огромностью суммы. Сорок тысяч долларов...это же такой капитал, который мне даже занять негде! Стоит только посмотреть на мои старые кроссовки и потертую куртку, как выгонят вон из любого банка... а отдавать же надо будет на четверть больше, с процентами... И у меня нет ничего, что бы я могла продать... машина таких денег не стоит, квартира...Господи, это последнее, что у меня осталось...
Когда я окончательно замерзла и вымокла, то поднялась и решительно направилась к метро, не закрываясь от снежной крупы, бьющей в лицо. Решение уже было принято, оставалось узнать, чем я располагаю и что смогу купить взамен.
Моя двушка находилась в неплохом районе и старом фонде, что автоматически повышало ее стоимость. Можно было продать ее за семьдесят тысяч, как пояснил агент, но надо было оплачивать документы Бриана и я согласилась на шестьдесят с тем, чтобы на разницу приобрести комнату в коммуналке. Неизвестный благодетель получил мое подтверждение, что я согласна платить оговоренную сумму и посоветовал не тянуть с этим делом, из чего я заключила, что он уже знает, что я продаю квартиру, чтобы расплатиться с ним. Дело потихоньку тянулось - приезжали желающие на квартиру, я ездила и смотрела комнаты, мечась после работы по сырому и промозглому Питеру, Бриан приходил в себя и уже говорил по-русски, с ошибками и страшным акцентом. Подключив интернет, я учила его пользоваться компом, чтобы он мог в любое время тренироваться не только читать, но и писать, а впоследствии - печатать на клаве и выходить в эфир. Безусловно, давалось ему это трудно - он рычал, скрипел зубами, ругался и проклинал все на свете, но тем не менее отступаться не желал и я, просыпаясь ночью, частенько видела в соседней комнате горящий огонек экрана. Сама я по-прежнему ходила на работу в цех - без этих денег мы бы просто померли с голоду.
Комната в коммуналке была неказиста - пятнадцать метров и узкое окно, кроме нас в квартире было еще три комнаты, из которых две сдавались, а в одной жила пожилая семейная пара. Длинный грязный коридор с выгородкой для душа у черного хода довершал непритязательный образ питерской трущобы. На этом варианте я остановилась по двум причинам - комната была у метро, хоть и не совсем в центре, второе - это был столь любимый мною старый фонд и за отсутствием ремонта комната полностью вписалась в расклад денег от продажи квартиры.