— Не знаю, что произошло с ними, Бильбо, но я должна это выяснить! И убедиться в том, что родители не отказались от меня, — отойдя от стола и тяжело опустившись на кушетку, Нилоэла запустила пальцы в пшенично-жёлтые волосы.
Кузен сочувствующе прикоснулся к её плечу.
— А мама… — вдруг всхлипнула полукровка, — о ней я вовсе ничего не знаю, и это мучает меня сильнее всего. Столько загадок, столько вопросов…
— Если для того, чтобы получить на них ответы мне придётся иметь дело с этими… — кузен бросил в сторону гудящей залы храбрый взгляд.
А гномы тем временем завели песню-дразнилку:
Бей посуду! Бей стекло!
Бей тарелки и бутылки!
Бильбо Бэггинсу назло!
Гни ножи, уродуй вилки!
Мы весь дом — кверху дном,
Стол, скамейки, табуретки!
А потом каждый гном
Швырь ему в постель объедки!
По горшку да кочергой!
Где моя большая палка?
Палки нет — лупи ногой,
Ведь не наше, нам не жалко!
Бильбо Бэггинсу назло…
Эй, полегче — тут стекло!
Даже дребезжащий звук чего-то определённо разбитого не поколебал решимость хоббита.
— Ты же не будешь ничего подкидывать мне в постель? — с надеждой осведомился опешивший Бэггинс.
Нилоэла согласно кивнула, пытаясь скрыть непрошеную улыбку. Прислушиваясь к происходящему в зале, она откинула с лица светлые пряди и смахнула слёзы.
— А где же наш гостеприимный хозяин?! — раздался из гостиной дразняще-ворчливый вопрос — кто-то из непрошеных гостей определённо желал порисоваться перед соплеменниками.
Далее последовала едва слышная фраза, но острый слух хоббита уловил сказанное:
— Дорого бы заплатил за то, чтобы увидеть лицо этого толстого чудилы, когда он обнаружит… — последние слова утонули во взрыве громового хохота.
Нилоэла подняла покрасневшие глаза на кузена: желваки играли на скулах разозлённого владельца Бэг Энда, лицо покрылось яростным румянцем. Бильбо остервенело сжимал и разжимал кулаки. Девушка выжидательно замерла, при этом уже широко улыбаясь.
— Если понадобится иметь дело с этими грубиянами, то я готов, — произнёс взбешённый Бэггинс, чеканя каждое слово.
Его кузина, разражаясь безудержным смехом, плюхнулась на кушетку, больше не в силах сдерживаться.
Веселье прервал беспорядочный шум, донёсшийся с улицы.
«Эру Великий, Лаурион! — с ужасом вспомнила Нило. — Он же на улице, а предводитель гномов должен явиться с минуты на минуту!»
Подскочив с кушетки так, будто она только что обрела осиное жало в самом неподходящем месте, Нилоэла молниеносно выбежала в коридор. Там толпилась большая часть гномьей компании, а самые резвые и вовсе уже были во дворе: те самые молодцы, что чуть было не придавили Нило бочкой, недружелюбный любитель крепкого эля, гном с топориком в голове. Они успели похватать оружие и обступить грозно рычащего волка со всех сторон.
— Держись, Торин!.. Берегитесь!.. Давай, Дубощит, вставай!.. Обходите его!.. — беспорядочно неслись разноголосые выкрики.
Сердце Нилоэлы билось как безумное, глаза от волнения застил туман. Почти вслепую девушка проталкивалась через взбудораженных бородачей. «Позвольте! Пропустите! Дайте же пройти!» — нетерпеливо выкрикивала она, пыхтя и продолжая продираться к выходу. Добравшись наконец до раскрытой нараспашку двери, Нило почти кубарем вывалилась из норы.
— Dariud! Стойте! — крикнула она, преграждая путь разъярённым гостям.
Лаурион передними лапами придавил к земле только что прибывшего гнома. Поверженный рычал не хуже волка, пытаясь незаметно дотянуться до лежащей неподалёку секиры. Его походный мешок был растерзан в клочья, весь немудрёный скарб разбросан по двору. Среди беспорядочно валяющейся одежды, провизии и прочих мелочей Нилоэла заметила чудесную золотую арфу. Зелёная материя, которой она была обёрнута, оказалась безжалостно испорчена, но сам инструмент почти не пострадал. Лопнула лишь пара струн.
— Otabdaiud huu! Lau tudut zadan. Hu orabas! Не трогайте его! Лау сторожит дом. Он не дикий!
Распростёртый на земле предводитель прекратил попытки дотянуться до оружия и перевёл изумлённый взгляд на Нилоэлу. Темноволосый молодой гном-лучник опустил своё оружие и недоумённо застыл. Звучащий на просторах Шира родной язык поверг гномов в ступор. Правда, девчушка как-то чудно выговаривала слова, но общая мысль была понятна всем.
Светловолосый гномий юноша, не опуская свеженаточенный меч, напряжённо следил за каждым движением белого волка. Высокий коренастый воин, будто не слыша Нилоэлу, продолжал медленно приближаться к распростёртому на земле предводителю. Гном, вооружённый длинным копьём с каменным наконечником, остановился как вкопанный, оружие выпало из его рук, негромко звякнув. Лаурион чутким слухом уловил непрошеное движение. Оторвав взгляд пронзительных глаз от лица своей жертвы, он, всё еще недобро скалясь, вгляделся в толпу.
Тем временем из норы выбрались Гендальф и Бильбо.
— А вот и он, — запыхаясь, пробормотал волшебник, обращаясь к Бэггинсу. — Предводитель гномов Народа Дурина - Торин по прозвищу Дубощит, сын и наследник Подгорного Короля Траина.
Лицо полурослика вытянулось от удивления, в глазах отразился страх. Хозяин Бэг Энда судорожно сглотнул, наблюдая как столь важный гость находится на волосок от гибели у порога его дома.
— Ты же вмешаешься? — беспомощно пропищал Бильбо, косясь на лукаво ухмыляющегося мага.
В то же самое время Нило отчаянно выкрикнула, вскинув руки в умоляющем жесте:
— Lagh! Пожалуйста!
Не обращающий на неё ни малейшего внимания гном пёр напролом. Его ясные глаза горели воинственным огнём, и только голос предводителя — глухой, но холодный, твёрдый, как лезвие клинка, — усмирил сурового воина.
— Двалин, — всего одно слово, но его оказалось достаточно. Гном остановился.
Нилоэла тут же развернулась к волку. Яростный огонёк пылал в его глазах. Напряжение, окружившее Бэг Энд, стало невыносимым. Девушка лихорадочно соображала, что же ей делать дальше, и поражённо осознала — она бессильна.
Внезапный резкий звук накрыл двор оглушающей волной. Ослепительно-белый свет резанул глаза. Нило по наитию бросилась на Лау и изо всех сил толкнула его в бок. Свечение немного ослабело. Отступив на шаг, полукровка с остервенением высвободила кнут. Зверь было бросился на успевшего подняться предводителя гномов, но девушка опалила его чувствительный нос жалящим ударом.
Лауриона ожгло колкой болью, на носу выступила кровь. Её запах, странно отталкивающий, испугал зверя. Белёсое свечение посоха, что маячил у двери, тоже наводило на полуварга безотчётный страх. Оглушённый, в смятении, он издал пронзительный вой и не внял хозяйке, что сорвала голос, пытаясь докричаться до него. Стремясь избавиться от источника опасности, волк, подобно зимнему бурану, метнулся прочь со двора и исчез в направлении Приречья.
Нилоэла устремилась было следом, но Гендальф повелительно воскликнул:
— Удержите её, не медля!
Молодой темноволосый гном попытался скрутить обезумевшую девушку, но она оказалась слишком изворотлива. Вывернувшись из его рук, Нило в одно мгновение оказалась у калитки, протянула руку, чтобы открыть дверцу, но внезапно отшатнулась назад. Наконечник стрелы впился в дерево, заставляя поражённо замереть. Другой молодой гном, не долго думая, цепко ухватил бунтарку за правую руку и завёл её назад, однако Нилоэла продолжала упорствовать. Если бы не подоспевший вовремя собрат, то она непременно бы сбежала. Держа брыкающуюся егозу в каменных объятиях, два молодых гнома поражались: как может столь хрупкое создание обладать немалой физической силой?
— Нилоэла! Прекрати это безумие! — повелительно обратился Гендальф к девушке, что не оставляла попыток вырваться.
Поспешно приблизившись, маг опустился на колени перед Нило. Взяв её разгорячённое лицо в ладони, он поймал болезненно мечущийся взгляд.
— Дыши глубже, слушай мой голос, — воззвал он.
Нило прерывисто сипела. Её невидящий взгляд скользил по лицу склонившегося мага.