— Ma phorut, tor. Пожалуй, ты прав, братец, — расстёгивая ворот тёмно-бордовой рубахи, согласился Кили. — Gas! Ну и жарища!
— Ogkel u si suza-phaz. Давай-ка свернём в эту рощицу, — утирая со лба пот, предложил светловолосый гном. — Oi tud lusgalad. Быть может, здесь найдутся дикие яблони.
— Ka oye zei balk… пчёл. И не будет этих ужасных… пчёл, — понизив голос, прошептал Кили, отмахиваясь от огромного, гулко жужжащего насекомого.
Свернув с неприметной среди моря цветущего клевера тропки, наследники рода Дурина скрылись под освежающей прохладой сочной зелени.
— Kili, akshanub niyal, elak mial kwig? Kanda ho laik? Кили, скажи мне, зачем ты взял с собой лук? Отбиваться от пчёл? — с лёгкой ухмылкой спросил Фили, поворачиваясь к нагнавшему его брату.
Тот не остался в долгу и вернул голубоглазому шутнику его шпильку:
— Miyalul gastut! Nadu rukhs sha garap nyel ka mer minul yar, nin idau razar khoth… О тебе забочусь! Как знать, может орки уже сговорились с гоблинами и рыскают в этих местах, мечтая расквитаться с нами. А мы тут за яблоками ходим… — строил зловещие предположения младший из гномов, хитровато щурясь.
Его старший брат в ответ только ехидно ухмыльнулся, качая головой.
— Ni lasat lamwil. Кажется, я слышу плеск воды, — силясь понять, откуда идёт звук, заинтересованно произнёс Кили. — Na lut! Вот бы искупаться!
— I ogala, ne niyal ir razar. En ka ya! Было бы неплохо, но мне сейчас больше хочется маленьких кислых яблок. О! Вот, кажется, и они! — воскликнул Фили, потирая руки. — Ma ayadda, ni unakkha nad. Ты иди, я присоединюсь позже, — кивнул брату юноша.
Кили свернул направо, теряясь в зелени тенистой рощи.
Светловолосый гном углубился в заросли дикорастущей яблони. Попутно засучив рукава, он придирчивым взглядом оценивал каждое дерево. «Zo nindil, zo rayak, omagra… Это слишком хилое, а это кривое, не взобраться…»
Тихий плеск воды послышался с правой стороны от охотника за яблоками. Наконец он нашёл подходящее дерево. Раскидистая яблоня со стройным, но крепким стволом и блестящими, светло-зелёными плодами. Вот только все они росли у самой верхушки.
«Uz latut i barazat. Очевидно, кто-то уже обобрал эту красавицу, — хмыкнув, отметил про себя гномий принц. — Niyul gei kyab! Ну, ничего, на мой век ещё хватит!»
***
Будто кокон, сплетённый из света, мягко окружила Нилоэлу дрёма. Искристым белым покрывалом укрыл сон, забирая себе тяготы и тревоги. Она неподвижно парила, словно пребывая в другом мире, мире без страха и слёз. Бесконечно долго продолжалось это невесомое ощущение. Но вот откуда-то сверху, сначала чуть слышно, затем всё явственнее послышалось натужное ворчание древесных ветвей. Солнце взволнованно замерцало, то появляясь, то пропадая. Кто-то звал её, но голос искажала вода, превращая его в глухой шипящий клёкот. Нега стремительно отступала, впуская в замирающее сердце размытый гнёт опасности. Нарастающее беспокойство скатывалось в огромный ком, погребая под собой хрупкое спокойствие. Заметались перед внутренним взором смутные корявые тени, взывая к заснувшим страхам, пробуждая затаённую боль.
Нилоэла резко распахнула глаза. Перед ними тут же заплясали в диком танце пламенные искры. Неясный тёмный силуэт свешивался над ней, призывая очнуться. Морок навеянной прудом дрёмы затуманил разум, ослепляя её, искажая очертания и звуки.
Неуклюже дёрнувшись, Нило заверещала что есть силы. Подняв целый фонтан брызг, она добралась до берега, попутно стараясь стряхнуть с себя вмиг ставшие тугими путами водные растения. С криком: «Орк! На дереве орк!» она, оскальзываясь на гладких, обточенных водой камнях, устремилась к огромному, поросшему мхом валуну, на котором солнечным бликом выделялось её платье. Из кустов, находившихся по левую руку от перепуганной девушки, выскочил взлохмаченный Кили с луком наизготовку. Истошный ор прервался, погашенный столь неожиданной встречей. Споткнувшись о подол сорочки, Нилоэла, смешно взмахнув руками, упала прямо к ногам эреборского принца. Мокрая полупрозрачная ткань выразительно облепила тело девушки. Мельком взглянув на Нило, Кили поспешно отвёл взгляд и охрипшим от волнения голосом бросил:
— Где он?!
— Там.
Проследив за взметнувшейся в сторону рукой, Кили, недолго думая, приблизился к кромке воды, выцеливая барахтающегося в густой кроне «врага». Нило тем временем поднялась на четвереньки и, не переставая обречённо хныкать, отползла за огромный камень.
Склонившаяся над тихой заводью яблоня натужно затрещала, силясь сбросить с изящных ветвей лишний груз. Но «груз» отчаянно цеплялся, не желая окунуться в прохладную глубь затерянного озерца. Внезапно его плеча коснулось жалящее остриё. Знакомая стрела мягко дотронулась оперением до подбородка.
Жалобно простонала ломающаяся ветка. Непечатно выругался летящий в воду раненый Фили. Звонкий хлопок — и он уже беспомощно барахтался в зелёной пучине. А на берегу рассмотревший наконец сражённую цель Кили впопыхах стягивал с себя сапоги, бросаясь на выручку брату.
— Он же плавать не умеет! — больше себе, чем показавшейся из-за своего укрытия девушке, крикнул гном, на бегу срывая рубаху.
***
— Почему? — В пронзительном взгляде голубых глаз плескался вопрос.
Нилоэла замешкалась, не зная, что ответить. Он умел заставать её врасплох, и с каждым разом выпутываться из вязкого омута искрящихся синью сетей становилось всё сложнее.
Девушка смутилась и старалась не смотреть на полуобнажённого гнома, чья рубаха после лазания по деревьям и купания в пруду превратилась в изодранные лохмотья, едва прикрывавшие тело. Нило откупорила стеклянный пузырёк с тёмно-коричневой жидкостью.
— Ты это о чём? — невинным тоном ответила вопросом на вопрос Нило, смачивая чистую ткань резко пахнущим лекарством.
— О твоём побеге…
— Сними эти тряпки, я постараюсь что-нибудь придумать, — пытаясь уйти со скользкой тропинки объяснений, отстранённо попросила Нилоэла, нетерпеливо сжимая в руке сочащуюся терпким настоем тряпицу.
— Да Балрог с ней! — раздражённо воскликнул Фили, одним рывком снимая с себя остатки некогда синей рубахи и швыряя их на золотящуюся под ярким полуденным солнцем траву. — Ответь мне!
Густой старый сад, раскинувшийся с юго-восточной стороны жилища оборотня, молчаливо взирал на двух юных созданий. Их годы не шли в сравнение с его долгой жизнью.
«Будто два желтоголовых одуванчика, склонились они друг к другу. Им не место среди заботливо ухоженных клумб и утоптанных дорожек. В полях, пестрящих вольными цветами; в лугах, что колышет попутный ветер, должно быть им. Но не здесь», — ворчал дряхлый старик, скрипя ветвями вишен, пришёптывая лепестками маргариток.
— Что именно тебе нужно знать? — устало выдохнула Нило, пытаясь промокнуть глубокий порез на плече принца смоченной в лекарстве тканью.
— Почему ты просто сбежала тогда из Ривенделла, даже не удосужившись проститься? — перехватив подрагивающую руку, выпытывал голубоглазый гном, стараясь поймать мечущийся взгляд девушки.
Она попыталась вырваться из внезапного захвата. Оставив бесплодные попытки, Нило, наконец, тихо выдохнула, из-под опущенных ресниц следя за собеседником:
— Духу не хватило…
— Прямо как сейчас, — выпуская похолодевшую ладонь, криво ухмыльнулся Фили.
Растущее негодование сошло на нет, уступая место смутному недовольству. Юноша повернулся к притихшей Нилоэле боком, позволяя заняться раной. Растрёпанный и надутый, он со стороны походил на нахохлившегося кота, которого только что насильно искупали. В светлых спутанных волосах кое-где ещё виднелись кусочки водорослей, мелкие ссадины покрывали лицо и руки, а одна из маленьких косиц, в которые были заплетены усы, разболталась, угрожая развалиться окончательно.
Нило слегка улыбалась, изредка посматривая на насупившегося гнома. Таким разозлённым она видела его впервые. Девушка думала, что Фили обижается на неё из-за случая на пруду, но оказалось, что причина не в этом.
— Готово, — прошептала она, подув на рваную царапину.
Юноша невольно дёрнулся, но не издал ни звука, лишь только плотно сжал губы. Нилоэла бесшумно отодвинулась и пересела на нагретый солнцем камень, подставляя горячим лучам и без того горящие щёки.