— То есть в два часа ночи? Буду ждать вас. — Ленин крепко пожал Вациетису руку.
Ленин распахнул окно и выглянул на улицу. Деревья скрипели под ветром, моросил мелкий косой дождь.
Закрыв окно, Владимир Ильич отодвинул так и не выпитый стакан чаю и набросил на себя пальто.
— Куда ты ночью? — тревожно спросила Надежда Константиновна. Ее веки припухли и покраснели от бессонницы.
— Пойду на полчасика. Посмотрю караул на кремлевской стене. Спи, Надя!
И он ушел, быстро шагая по коридору. Было слышно, как стремительно захлопнулась дверь. Ленин не сомневался в точности докладов наркома юстиции Стучки, Данишевского и Петерсона, но решил сам проверить настроение латышских стрелков. Ему хотелось посмотреть, как стрелки девятого латышского полка несут в Кремле караульную службу.
…Стрелок Приеде, изо всех сил стараясь не задремать, стоял на стене под дождем и вглядывался в зябкую ночную темноту. На площади было тихо. Вдруг неожиданно он увидел: какая-то темная фигура в кепке и пальто внакидку стремительно поднимается по лестнице на стену.
— Стой, кто идет? Стрелять буду! — крикнул Приеде.
— Председатель Совнаркома Ленин, — послышался голос с лестницы.
Приеде сразу узнал Владимира Ильича и опустил винтовку.
— Ну, как себя чувствуете? — спросил Ленин.
В это время на крик Приеде прибежали еще несколько стрелков. Они с недоумением смотрели на Владимира Ильича.
— Чувствую себя отлично, — сказал Приеде.
— Лучше некуда! — добавил кто-то из темноты.
— А что думаете об эсеровском мятеже?
— Недовольны, что держат нас без дела… — в один голос заговорили стрелки.
— Так, так… Оч-чень хорошо! — с расстановкой произнес Ленин. — Недовольны, значит? Что ж, обещаю вам немедленно помочь. Дело будет. И жаркое дело!
В этот момент один за другим грохнули три пушечных выстрела. Затем раздались взрывы внутри Кремля.
— Они стреляют по Кремлю, товарищ Ленин! Немедленно спускайтесь со стены! — воскликнул Приеде.
Но Ленин спокойно стоял рядом со стрелками. Его упрашивали уйти, а он говорил, что раз они ничего не боятся, то ему положено бояться меньше, чем им, потому что он — начальство, а начальство никогда не имеет права нервничать.
— Если кому-нибудь здесь снесет голову, — возразил Приеде, — это не столь уж важно: нас много. А вы у нас один.
Но Ленин не уходил.
Приеде решил схитрить.
— Товарищ Ленин! Вы пообещали нам немедленно помочь, а сами стоите и время теряете. Лучше скорее идите выполнять свое обещание — пустить нас в дело вне стен Кремля…
Этот довод подействовал на Владимира Ильича. Он спустился со стены, зашел в комендатуру и приказал коменданту Кремля Малькову:
— Снимите стрелков с постов на стене. Замените другими. А из этих создайте особый отряд и пошлите с боевой задачей: выбить левых эсеров из здания почтамта.
Ленин вернулся домой. Не было еще и часу ночи.
Надежда Константиновна по-прежнему не спала, поджидая его. Она снова принесла стакан горячего чаю.
— Выпей! Очень прошу тебя!
Надежда Константиновна знала, что сегодня Владимир Ильич не будет спать…
Она задремала, не раздеваясь, укрывшись пледом. За окном моросил дождь. Ленин все шагал и шагал, посматривая в мокрые, темные окна.
Без пяти два Владимир Ильич стремительно вышел в коридор.
В приемной ожидал Вациетис. Вместе с ним пришел Подвойский, который остался в комнате секретариата.
Ленину хотелось потолковать с Вациетисом с глазу на глаз.
— Докладывайте! — нетерпеливо сказал Владимир Ильич.
Достав густо исписанные и собранные в стопочку, как игральные карты, листки, Иоаким Иоакимович заговорил, поглядывая на свои заметки.
Ленин лишь изредка прерывал, уточняя детали операции.
— Артиллерию на прямую наводку? Что она при этом успеет сделать?
— Разогнать левых эсеров и обратить их в бегство лучше всего прямым артиллерийским огнем. Берзин с этим справится. Он выдвинет орудия как можно ближе к резиденции левоэсеровского ЦК и наведет пушки так, чтобы бить прямо по окнам особняка Морозова.
В заключение Вациетис заверил:
— Не позже двенадцати седьмого мы будем полными победителями в Москве!
— Спасибо, товарищ Вациетис. Вы меня очень обрадовали, — ответил Владимир Ильич. — А командиру артдивизиона Берзину передайте от моего имени: орудия — на прямую наводку. А как все-таки думаете, не поддадутся латышские стрелки агитации заговорщиков?
— Это исключено.
— Значит, вы уверены, что до двенадцати ликвидируем мятеж? — переспросил Ленин.