- Тогда я пойду и искупаюсь, пока не принесли раненых. Пойдешь со мной?
- Чего не сходить-то? Может взбодрюсь слегка, а то что-то захандрил после ранения.
Нонхелла и гном не спеша пошли к входу в пещеры с купелями. По дороге им попадались женщины и дети, которые с радостными выражениями на лицах суетились в ожидании возвращения войск. Все мужчины в это время были за стеной или на стене. Старшая Мать все-таки оставила резерв в городе на тот случай, если огры одержат верх. У оставшихся в городе будет возможность уйти, пока резерв будет защищать стену. Хотя, о какой защите может идти речь? Горстка горожан, пусть и достаточно хорошо владеющих оружием, не долго смогли бы продержаться против такой армады.
В открытые ворота уже въезжали телеги с ранеными воинами, направляясь прямиком к купелям. Один из возничих сказал, что не так уж и много будет с тяжелыми ранениями. Огры не давали много шансов на выживание. Особенно эффрэи. Они не давали шанса на выживание никому.
- Когда добили последнего эффрэя, - вещал словоохотливы возница, - Старшие Матери единодушно решили, что завтра пустятся по следу огров. Все шибко устали от боя. Да и зеленые не далеко смогут уйти. Наши лесные заслоны будут их щипать всю дорогу, а без коней сколько они пройдут?
- Рискованно будет их преследовать без поддержки магии или Хранителей, - сказала вслух Райя. – Аль-эффрэй один, но ушел, а это прямая помощь от Рэзза. Да и сам аль-эффрэй довольно сильный боец. Его только большим количеством можно повергнуть. Магистр не поможет, Хранители спят. Не уверена, что этот рейд будет успешным.
- Так пойдут обереги Черного и Нового городов, - возразил возница. – Бран будет сверху высматривать их, наши обходить спереди, делать завалы из деревьев, отрезать небольшими отрядами, да рубить их все под корень. Не многие дойдут до своих кораблей. Пойду я, а тот от жриц еще получу по шапке, чего доброго.
Он стегнул своих лошадок, и телега поехала быстрее.
- Нужно ребят вытаскивать из купален, - сказала Эберн.
- Успеется еще. Пока привезут, пока разденут, обмоют кровь слегка, дадут воды из нижних источников, еще и я усею окунуться.
Райя поспешила к купальням так, что гном едва за ней поспевал. Зайдя каждый в свою раздевалку, они начали быстро раздеваться. Служка им быстро выдал простыни на входе и спросил:
- Много робят везут?
- Нет, дружище, - ответила нонхелла, на ходу расстегивая куртку, - тяжелых мало. Судя по телегам, человек тридцать, - служка расплылся в улыбке. – А полегло очень много.
И его улыбка тут же погасла.
- Лютая была сеча, – тихо сказал он. – Я сам стоял в дозоре, когда Буданушка повела войско в бой. Не взяли меня-то. Последний мужчина я в семье.
Райя грустно кивнула и пошла на женскую часть, оставляя гнома самого ковыряться со своими ремешками и завязками. Эберн медленно побрел в мужскую раздевалку, чертыхаясь и ругая всех и вся. Там он налил себе эля из пузатого запотевшего кувшина, с мечтательной улыбкой втянул аромат напитка, расплываясь в мечтательной улыбке, и медленно выпил его. Постояв прислушиваясь к ощущениям, а потом вздохнул, оставаясь неудовлетворенным от того, что прежнего чувства легкого опьянения не было и в помине.
Когда последние портки были сброшены, а могучее тело обернуто в простыню, в раздевалку вошел, шатаясь, Лахаш. Лицо было бледное, но на устах играла мечтательная улыбка.
- О, мастер Эберн! – едва слышно сказал он. – Как ваша рана? – он кивнул на розовый шрам.
- Рана моя зажила, а вот ты как?
- Сказочно!
- Ларишка тобой закусила, что ли?
- Нет. Даже наоборот. Хотя, не знаю. Они завязали мне глаза, а потом я улетел.
- Они? Кто они? Куда улетел?
- Не спрашивайте, мастер. Да-ле-ко.
- Тьфу, срамники. Расскажу все магистру, пусть он магией вас слегка остудит.
- Я заслужил эти мгновения, мастер. Ведь я такую огненную стену поднял, столько огров положил.
- Видел я. Молодец. Иди теперь отдыхай. Скоро тут будет не протолкнуться.
Лахаш едва в одном полотенце не вышел из раздевалки. Эберну пришлось окатить его холодной водой, чтобы тот пришел в себя, а потом помогать одеваться. В предбаннике уже слышались голоса жриц и басовитое рокотание воинов, сопровождающих раненых.
- Спасибо, магистр, - пролепетал Лахаш, - дальше я уже сам.
Гном кивнул и поспешил, чтобы успеть немного поплескаться в благодатных водах чудодейственных купален Белого города.
Глава 19
Всю ночь и полдня разголаны лечили раненых, собирали и сжигали трупы поверженных. Огров отдельно, а своих воинов отдельно. Потери были ужасающими. Почти половина мужчин Белого города была убита. Женщин воительниц тоже полегло немало, но их старались уберечь от этой напасти. У них очень огромная ответственность – продление рода.
Рано утром еще до восхода солнца Бран и Сероока (так звали волчицу-оберег Нового города) повели всадников следом за отступающими ограми. Весь поход должен занять не больше двух дней, если враг пойдет напрямик к границе земель разголанов.
Старшие Матери городов собрались в доме Яролики и о чем-то совещались с раннего утра и до обеда. Вопросов было очень много, а принятие решений лежало на их плечах. Такого их земли не ведали отродясь, и нужно что-то делать, чтобы не допустить подобного. Текущие вопросы с лечением раненых и обеспечением здоровых провизией были решены. Оставался только вопрос безопасности.
- Нужно идти к королям соседних государств и подписывать с ними договора о взаимной помощи, - предложила Избора, Старшая Мать Нового города, самая младшая из собравшихся в комнате. – Вы видели, на что способны огры. Так это еще не было самого Рэзза. Он подкопит сил и сам пожалует сюда. Наших воинов сильно поубавилось в этой бойне. В Белом городе же больше половины полегло.
- Я против, - сказала Огнеслава, самая старшая из собравшихся. – Нас по этому договору призовут на помощь, а огры или короли-ренегаты ударят с другой стороны. Разголаны – народ чести, и мы пойдем на помощь. Наши города будет надлежащей защиты. В том, что другие короли пойдут к нам на помощь, я совсем не уверена. Многие из них двуликие.
Яролика и остальные Старшие Матери согласно кивали головами.
- Может наймем наитцев или рурийцев? – предложила Златояра, Старшая Мать Каменного города. – Чем заплатить у нас есть, наемники из этих государств – люди чести. Тем более в Белом городе сейчас присутствует нонхелла-рурийка. Можно ее попросить быть нашим послом.
- Это хорошая мысль, - сказала Яролика, - но рурийцы – это телохранители или убийцы. Их очень мало осталось, поэтому вряд ли с ними что-то получится. Наитцы хороши будут для открытых боев, а не к лесным атакам. Многие из них сейчас уже находятся на службе у разных королей и не переметнуться к нам ни за какие деньги. Свободных с хорошим боевым опытом быстро не найти, а времени у нас мало. Обычных наемников я не рискнула был брать на службу, больно они продажны.
- Тупик? – спросила Старшая Мать Речного города, Лагода.
- Пока еще нет, - сказала Яролика. – Нужно идти к Ветране, может она что-то подскажет.
- Я после визита к ней три дня болела, - нахмурив брови, зло проговорила Избора.
- Вопросы нужно задавать правильные, - сухо сказала Огнеслава.
- А что он спросила? – удивилась Лагода.
- Что делать, чтобы мужик хотел только ее, - ехидно улыбнулась Златояра.
- Молодость, ничего не и не скажешь, - улыбнулась Яролика. – Я могу пойти. У меня с ней хорошо получается общаться.
В дверь забарабанили и, не дожидаясь разрешения, в комнату заглянул один из воинов, стоявших на посту:
- Не гневайтесь, но воевода срочно зовет вас к воротам.
- Что случилась? – строго спросила Яролика. – Огры возвращаются?
- Нет. К нам ворожея идет.
Старшие Матери переглянулись.
- На то она и ворожея нашего рода, - сказала Огнеслава и первой пошла к выходу.
Когда Старшие Матери подошли к воротам, там уже стояла огромная толпа разголанов. Чуть впереди от всех стоял воевода Ратмир. Он уже себя хорошо чувствовал, но был бледными. Все с благоговением взирали на подходящую к городу уже не молодую женщину, рядом с которой шла огромная росомаха. Женщина была одета в простое тканое платье с большим разрезом, чтобы было проще идти по лесам и полям. Ее ноги облегали плотные штаны. Обута она была в черные высокие сапоги.