- Погодите, милейший, - подняла руку Ирида Державина, - не бывает загадок без ответа. Эти символы мне до боли знакомы. Взгляни-ка, Коленька». Два доктора исторических наук склонились над странными закорючками на стене.
- Налево, любезные, и побыстрее, - наконец обронил Николай Державин, - время не терпит. На следующих пяти поворотах опять налево. Нам придется остаться здесь. Виктор, найдите того, кто воссоздал эту пакость.
*
С огромным облегчением Хранитель встретил потоком огня темный сгусток энергии, фонящий ненавистью. Очень жаль, что всего лишь один.
- Стойте. Игорь, - вдруг сказала Ида, - наше дело здесь. - Вспышка зажигалки осветила ее разом постаревшее лицо. - Вспомните свои ненаписанные картины. А я вспомню свои несделанные безумства. Иначе Виктору не пройти. Удачи, мой друг.
Цель была близка. Сердце дома билось где-то рядом. Тени, возникшие впереди, воспринимались как досадная оплошность.
Шаг.
«Потанцуй с нами, смертный». Леденящий холод заполнил все вокруг, подбираясь к душе. «Потанцуй...»
«Устроили тут джангу не пойми с кем».
Тело слушалось плохо. Телу было лениво и хотелось спать. Прямо сейчас. Здесь. Невзирая на стужу. Спать.
Хранитель уронил рюкзак, улыбнувшись заледеневшими губами. Он открывал все шлюзы, держащие человека в рамках. Сейчас было не до них. Да и людей впереди не было. Никого.
Нахлынувший как вспышка в ночи поток закружил в бешеном танце.
Так плясал огонь, пожирая ведьм в Севилье.
Так плясали языки пламени над умирающей Рязанью.
Так плясали погребальные костры, отправляя героев в страну мертвых.
Стихия, сопровождавшая человека испокон веков, не подвела. Прыснули в сторону резко потеплевшие тени, дверь в зал посвящения, спорхнув с петель, как потревоженная птица, прилегла отдохнуть у противоположной стены.
*
Тишина.
Взгляд.
Движение.
Удар.
Шипение.
Крик.
Они стояли друг против друга. Враг против врага. Холодные карие против раскаленных черных.
- Пошел. Вон, - с трудом проговорил Хранитель, слова казались ненужными, чужими, - трусу, избравшему вечную смерть, не место здесь.
- Что ты знаешь о Смерти, короткоживущая пища. Это...
Хранитель ударил.
Враг был быстр. Враг был силен. Как любой вампир, разменявший третью сотню. Но он позабыл, что в этом мире есть достойные противники и для немертвых.
Любят говорить о поединках мастеров боевых искусств. Дескать, во время оных зритель не в силах разглядеть происходящее. Сейчас ни фига не увидели бы даже мастера вышеозначенных искусств.
Отблеск движения.
Отзвук рычания.
Отсвет клыков.
Время замедлило свой бег, не в силах сдержать любопытство. Бой был по-своему красив. И страшен.
Держа тварь за горло, Хранитель подавил желание вырвать ей кадык. Мертвая плоть горела под его рукой.
«На тебе моя печать. И слово.
Ты не сможешь вредить людям. Никак.
Ты не сможешь служить тьме. Нигде.
Ты не вернешься в этот Город. Никогда.
Всем из своего племени скажешь: Киев закрыт для вас. Любой, кто войдет сюда, умрет конечной смертью. Это слово Хранителя. А теперь убирайся прочь, паленая кошка».
*
Виконт смотрел на умирающий дом. Пожар из подвала добрался наконец до внешних стен. Рядом выдыхали участники «Странной компании». Побитые, но не побежденные. В разных частях Города внезапно просыпались их дети, еще не понявшие, что все наносное, навеянное «Братством Ищущих» испарилось, а осталось только изначально присущее человеку: сила, мужество, доброта, честь, ум, любовь. Большинство из них скоро впервые почувствует, что подростковый возраст пройден, жизнь продолжается, и она прекрасна.
Виктор достал мобильный. «Частный вызов» - светилось на экране.
- Хранитель? Порезвились, любезный? - хорошо поставленный голос с левитановскими интонациями мог принадлежать как минимум премьер-министру Великобритании сочился ядом.
- Таки вы очень догадливы. И шо надо?
- Мы не представлены. Но это поправимо. Я тот, кто превратит этот городишко в ад. Как моя проба пера? Дальше будет хуже. Больше тебе никто не поможет. Никакие забавные зверюшки с людишками. Киев должен быть разрушен.
Никитин вслушался в звук приближающихся пожарных сирен.
«Каждое говно считает себя Джимом Моррисоном. Лады, поглядим, что ты за овощ».
Из фондов Вселенской библиотеки
УДК 82-343.4.45468.
Танцующий на облаке
Пробуждение
Легкий ветерок пронесся над вершинами сосен, поиграл в салки с иссиня-черными воронами, подбросил ввысь старую газету и вдруг бросился вниз. К грешной земле. Что заинтересовало там вольного сына Борея? Кто знает.