Я завела малышку и поехала в сторону Таверны. Маниар, скорее всего уже на месте. Он всегда приходит заранее. Высшие склонны к извращенному удовольствию, поэтому любят наблюдать, как кормятся другие. Почти все кабинеты в Таверне не имеют стен. Они разделены лишь тонкими ширмами. Хочет демон уединения, значит закроется от остальных. Но это вряд ли. Им нравится видеть, как, например по соседству суккуб получает свою порцию, прыгая на каком-нибудь мужичке, который надрывается криком от сводящего с ума наслаждения. Тем более эти сучки всегда выбирают очень соблазнительные облики. Будто высококачественную парнуху смотришь. Теоретически я этого видеть не должна, но чёртов демонский гипноз на меня не действует, поэтому приходится, как минимум, слушать, прикрыв глаза от показного удовольствия. Правда, Маниар в последнее время ширму все же закрывает. Не будь он демоном, Воином, я бы подумала, что где-то даже нравлюсь ему. Но, нет. Это всего лишь чувство собственника, которое у демонов зашкаливает. Воин хочет, чтоб его "овцой" наслаждался только он. Бывает. Я за неделю до кормления даже не занимаюсь сексом. Заметила, что, если Маниар чувствует запах недавнего удовольствия, то с одной стороны крайне возбуждается, а с другой — бесится.
Вот тут как раз я не рискую. Не хочу быть либо изнасилованной потерявшим связь с реальностью Воином, либо выпитой им же до дна в приступе собственнической злости.
Припарковавшись возле Таверны, я взяла сумочку и вошла внутрь. Таких помещений около двадцати штук по всему нашему многомиллионному городу. Внутри они похожи на закрытый клуб для богатеев, любящих запретные удовольствия. Первый этаж, что-то типа ресторана. На входе встречает прилизанный Проверяющий. Он берет купон, сверяется со списком и отправляет на второй этаж, где происходит основное действо. Просторный кабинки идут в несколько рядов. В центре каждого помещения—стол. Мало ли, вдруг возникнет желание отужинать. Хотя, я чаще на этом предмете мебели видела распластанные человеческие тела, чем тарелки с едой. По обе стороны от стола расположены кожаные диваны. Все. Ничего лишнего.
Проверяющий быстро отметил запись в моем купоне и, странно нервничая, а волнующийся демон вообще, мягко говоря, напрягает, подтолкнул меня к лестнице. Видимо, этим вечером здесь кто-то важный. Не иначе какой-нибудь Князь. Тьфу-тьфу, не дай.... Ладно, Люцифер, я сегодня итак прямо вся из себя бунтующая. Не будем вспоминать старика.
Маниара, как ни странно, в том помещении, куда меня отправил Прверяющий, ещё не наблюдалось. Я скинула плащ, потому как этот сентябрь был холоднее, чем обычно, и села на диван, ожидая своего Воина. Ширмы по всем сторонам были задвинуты, но я хорошо слышала, что в соседних кабинка кто-то есть. Справа постанывала женщина. В какой-то момент она испуганно вскрикнула. Я дернулась, но тут же сама себя осадила. Не лезь, Моника, куда не просят. Однако невидимая особа поскуливала все сильнее. Черт. Похоже кто-то из демонов увлёкся. Прикончит "овцу", как пить дать. Неожиданно раздался мужской голос. Резкий, властный. У меня даже мурашки побежали по спине.
— Совсем ошалел от радости? Ты её сейчас убьёшь.
— Ну, и что? — возразил второй участник происходящего, — их столько много. Плодятся, будто мухи.
И тут до меня донесся звук сильного удара. К скулящей женщине присоединился мужской стон. Но не тот, который заставлял внутренности испуганно сжиматься. Значит, случайный защитник, вступился за человека? Да ладно.
— Прости, великий. Я увлёкся.
— Пусть она идёт. Достаточно.
Шорох и тихие благодарственные слова незнакомки подтвердили моё подозрение. Да, люди во время кормления пребывают в лёгком ступоре. Но не в маразме. Когда чувствуешь, что тебя вот-вот выпьют до конца, сто процентов моментально протрезвеешь. Хотя... Не факт. Дамочке повезло, что питался Воин. Будь это инкуб, она даже не заметила бы своего печального конца.
Бедолага выскочила из кабинки и, судя по удаляющимся шагам, рванула прочь. Следом послышалась чёткая твёрдая поступь её спасителя. Демон прошёл мимо меня. Прямо дышать стало легче. Я не видела его, но даже при этом, близкое нахождение кого-то очень могущественного давило на мой разум, отдаваясь в ушах лёгким гулом.