— Хранитель, — прошелестела целительница и невольно оглянулась по сторонам, не мелькнёт ли в полумраке архива огненное пёрышко, не прозвучит ли ставший таким знакомым голос?
Вокруг по-прежнему царила тишина, только была она не равнодушная, какой должна бы быть в пустых, редко посещаемых помещениях, а настороженная, внимательно присматривающаяся и едва ли не принюхивающаяся к молодой целительнице. Абигайл плечами зябко передёрнула, покрепче в тетрадь вцепилась, держа её словно щит от незримого, но вполне возможного, нападения.
— И никого здесь нет, — звонкий, подрагивающий от волнения и абсолютно иррационального страха голосок гулко разнёсся по архиву, — я становлюсь ужасно суеверной. Старею, наверное.
Абигайл принуждённо рассмеялась и вернулась к изучению записей в тетради, лихорадочно перевернув страницу с изображением признанного Хранителя. Несколько страниц почему-то оказались пустыми. То ли неизвестная студентка пропустила их по ошибке, то ли заполнила невидимыми чернилами. Целительница задумчиво провела подушечками пальчиков по листам и те вдруг полыхнули огнём, опалив нежную кожу. Абигайл вскрикнула от неожиданности, выронила тетрадь, которая заполыхала розоватым пламенем, из которого зазвучал нежный девичий голосок, отдалённо похожий на голос хранительницы архива:
— Третий вид Хранителя — истинный, таковыми становятся лишь те, кто…
Пламя угрожающе затрещало, сноп искр взметнулся к потолку и злыми осами набросился на свитки, моментально превратив архив в пылающий ад. Абигайл отчаянно вскрикнула, раскашлялась от едкого дыма, словно бы нарочно лезущего в глаза и рот, бросилась к двери и… не смогла её найти. Целительница нахмурилась, попыталась оглядеться, но огонь скрывал всё вокруг, медленно и уверенно подбираясь всё ближе и ближе к своей новой жертве, а едкий дым разъедал глаза, не давая ничего толком увидеть, искажая предметы, до неузнаваемости меняя их очертания. И лишь нежный девичий голосок набатом разносился из пламени, сурово чеканя слова:
— Наказание за любопытство — смерть. Наказание за любопытство — смерть. Наказание за любопытство — смерть.
Несколько огненных жгутов метнулись к Абигайл, по длинной юбке побежали первые ручейки пламени, дым петлёй обвился вокруг шеи, не давая дышать. Леди засипела, забила, заскребла ногтями по безжалостной стене, задыхаясь и теряя сознание. Последнее, что услышала леди, был яростный звериный вой, на миг перекрывший даже треск пламени.
Лекция № 7. Страшная находка в коридоре
Абигайл плыла в мутном багровом тумане, сквозь который прорывались то чей-то расплывчатый хищный силуэт, то костлявые руки, тянущиеся к горлу целительницы, то огненные крылья, не защищающие, а так и норовящие обжечь, причинить боль и так-то измученному телу. Леди застонала, метнулась в сторону, пытаясь избавиться от кошмарного видения, и тут под ногами у неё разверзлась бездонная огненная пропасть. Абигайл вскрикнула, попыталась отшатнуться, но твёрдая ранее земля превратилась в песок, который с тихим шуршанием устремился в пламя, увлекая за собой и целительницу. Несчастная леди пронзительно закричала и изо всех сил вцепилась в протянувшиеся к ней когтистые лапы, с которых капала свежая кровь.
— Ну, по крайней мере, ты очнулась, — прогудел над ухом целительницы хриплый голос, показавшийся смутно знакомым. — А если руки мне отрывать не станешь, вообще умничкой будешь.
Абигайл не без труда разлепила опухшие от дыма веки и уставилась на желтоглазого мужчину, не сразу вспомнив, кто он такой и как его зовут. Ах да, это же Валдор, тёмный оборотень, единственный, кто согласился отвести её в архив! Леди с трудом разжала побелевшие от напряжения пальцы, судорожно стиснувшие запястья оборотня и хрипло выдохнула, не сразу сумев произнести даже короткую фразу: