Доминиция фыркнула, словно кошка. Водой окаченная, головой воинственно тряхнула:
— Была бы пугливая, не стала бы ведьмой. Среди нашей братии трусих нет!
Ректор, до этого внимательно наблюдающий за преподавателями, властно руку поднял, пророкотал вроде и негромко, но весьма внушительно:
— Довольно. Довольно, дамы и господа, пора ночные бдения завершать, завтра у нас день учебный, а значит, служебный. Студентам о том, что произошло, ни слова, слухи и сплетни, подрывающие репутацию Академии, нам не нужны. Валдор, протяни мне правую руку.
Оборотень приглушённо зарычал, однако магия подчинения сработала безупречно, рука взметнулась вверх независимо от желаний разума. Эльриус с негромким щелчком защёлкнул на запястье тёмного оборотня широкий браслет причудливого плетения, моментально впитавшийся под кожу и ставший причудливой татуировкой. Все преподаватели облегчённо выдохнули, Норд прошептал, что с такого поводка дикий зверь уже точно не сорвётся. Ректор опять повелительно рукой взмахнул, к тишине всех призывая:
— Расходитесь, вести уроки лучше с ясной головой. О погибшем студенте я позабочусь. И да, ещё раз напоминаю: никто из студентов не должен узнать о том, что тут произошло.
Преподаватели негромко пробурчали что-то среднее между заверениями в молчании и пожеланиями добрых снов и разошлись. Норд попытался было побуравить Абигайл укоризненным взором невинно обиженного праведника, но целительница была слишком уставшей, чтобы замечать его игру, коротко всем поклонилась и к себе ушла, заперев дверь аж на два оборота ключа. Прошло совсем немного времени и коридор опустел, лишь вдалеке метнулась какая-то неясная фигура. А впрочем, вполне возможно, что это была всего лишь отблеск тускло светящих магических светильников.
Лекция № 8. Огонь Желаний
Абигайл опасалась, что после всего произошедшего она всю ночь промучается от кошмаров, которые и так-то частенько нарушали её покой своим навязчивым присутствием. Однако едва целительница вошла к себе, ей навстречу из полумрака комнаты шагнул Хранитель, с тихим шорохом распахнул крылья, привлёк и не собиравшуюся отстраняться леди к себе, нежно обнял и поцеловал в тёплую макушку. Абигайл блаженно выдохнула, прикрыла глаза, чувствуя, как медленно отступает напряжение, как страшные видения стираются, растворяются в тумане романтического флёра.
— Не бойся, — прошелестел Хранитель, медленно, со вкусом, целуя леди в один уголок губ, затем в другой, а потом выдыхая прямо в губы, — я с тобой.
Леди запрокинула голову, подалась вперёд, безмолвно умоляя о гораздо большем, чем простые поцелуи. Мужчина приглушённо рассмеялся, подхватил Абигайл на руки и бережно, словно она была не человеком из плоти и крови, а старинной хрустальной вазой, способной разлететься на куски от излишне резкого звука, опустил её на кровать. Леди глубоко вздохнула, прикрыла глаза. Она одновременно и ждала того, что должно было произойти далее, и страшилась этого. А вдруг, вся нежность Хранителя испарится в тот самый миг, как он подчинит её себе? Вдруг в единый невозвратный миг она из прекрасной дамы, желанной и манящей, превратится в обычную постельную утеху, которая нужна лишь для утоления сиюминутных желаний? Хранитель наклонился над затаившей дыхание леди, мягко поцеловал её в лоб, а затем… заботливо укутал одеялом, не забыв подоткнуть его со всех сторон, чтобы спасти целительницу от сквозняков.
— Сладких снов, — прошептал мужчина, ласково погладив леди по щеке и медленно отстраняясь.
Абигайл хотела было сказать, что она ни капельки не устала и жаждет со всем иного, со сном связанного весьма опосредованно, но глаза леди медленно закрылись, уста словно сковала печать безмолвия, а в скором времени и дыхание стало ровным и глубоким. Целительница погрузилась в сон, наполненный такими яркими красками и такой нежной музыкой, каких она наяву никогда и не встречала. Абигайл медленно огляделась по сторонам, страшась увидеть очередной пыльный и узкий коридор, наполненный жуткими шорохами, скрежетом и писком. Всё вокруг было пропитано светом и радостью жизни, легкокрылые птицы порхали с цветка на цветок, оглашая окрестности звонким пением, от дивных ароматов кружилась голова. Абигайл звонко рассмеялась, сбросила туфельки, высоко подобрала подол юбки и босиком побежала по густой изумрудно-зелёной траве, из которой навстречу целительнице, вспархивали крошечные златокрылые бабочки, которые садились леди на голову, превращая её скромную косу в роскошную причёску, коей и записная модница позавидовала бы. Леди услышала нежные переливы ручейка, скользнула к нему, полюбовалась на своё отражение в загадочно мерцающих тёмных водах, а затем услышала чью-то уверенную поступь и вскинула голову, приготовившись приветствовать того, перед кем почтительно расступались кусты, а деревья склоняли ветви. Абигайл лишь на миг отвела взгляд, отвлёкшись на с шумом вылетевшую из кустов пичугу, а когда повернулась, прямо перед ней уже стоял Хранитель, на чувственных губах которого играла лёгкая улыбка. Не колеблясь ни единого мига, леди медленно подняла руки и не встречая ни единого возражения со стороны мужчины поспешно сняла с него золотую маску, с любопытством и нежностью посмотрела ему в лицо и тут же ошеломлённо ахнула, отпрянула в сторону и… свалилась с кровати.