Если бы только Гест Финбок не влез в ее жизнь! Пятью годами старше, наследник очень состоятельной даже по меркам Удачного семьи торговцев, он был настоящим героем женских грез. Увы, это были грезы матери, а не самой Элис. Мать чуть в обморок не упала от радости, когда Гест в первый раз пригласил Элис на танец. В тот же вечер он станцевал с ней еще четыре раза, и мать едва могла сдержать восторг. По дороге домой, пока они ехали в карете, она ни о чем другом и говорить не могла:
— Он такой красавец и всегда так хорошо одет. Ты видела лицо Мельдара, когда Гест пригласил тебя? Его жена уж сколько лет пытается пристроить за Геста какую-нибудь из своих дочек — я слышала, она приглашает его к обеду по семь раз в месяц! Бедняжка. Все знают, что Мельдаровы девчонки суетливы, точно блохи. Можешь себе представить, каково это — сидеть за столом со всеми четырьмя разом? Вертлявые, как кошки, и мамаша такая же. Я уверена, он ходит к ним только ради младшего сына. Мне говорили, что Мельдар оскорбился, когда Гест предложил Седрику должность в своем доме. Можно подумать, парню светило что-то получше! Ведь их семья обеднела из-за войны. Что осталось — унаследует старший брат Седрика, а они еще должны дать хорошее приданое за дочерьми или уж сами содержать их! Сомневаюсь, что Седрику достанется что-то существенное.
— Хватит, мама! Ты же знаешь, что Седрик Мельдар — мой друг. Он всегда был добр ко мне. Он очень милый юноша, и у него свои планы.
Мать не обратила внимания на ее слова.
— Ах, Элис, вы так хорошо смотритесь вместе. Гест Финбок подходит тебе по росту, а когда я увидела рядом твое голубое платье и его синий жакет — о! вы как будто сошли с картины. Он говорил с тобой?
— Так, немного. Он очень любезен, — призналась Эллис. — Совершенно очарователен.
Да, именно так. Очарователен. Умен. Необыкновенно хорош собой. И богат. В тот вечер Элис никак не могла понять, что Гесту от нее нужно. Танцуя с ним, она ни о чем не могла думать. Он спросил, чем она занимается в свободное время, она ответила, что любит читать.
— Не вполне обычное занятие для девушки! И что же ты читаешь?
Элис мгновенно возненавидела его за этот вопрос, но ответила честно:
— О драконах и Старших. Они меня восхищают. Раз Тинталья стала нашей союзницей, а в небо скоро поднимется новое поколение драконов, кто-то должен их изучать. Я уверена, что в этом мое предназначение.
Вот так. Он должен был понять, что она совершенно неподходящая партнерша для танцев.
— Ты в самом деле так думаешь? — серьезно спросил он.
Его рука легла ей на спину, увлекая в разворот, который вышел почти изящным.
— Да, — ответила она, ставя точку в разговоре.
А он снова пригласил ее на танец и молча улыбался ей, ведя среди других пар. Когда музыка смолкла, Гест задержал ее руку в своей чуть дольше, чем следовало. Элис пришлось первой отвернуться и отойти к столу, где ее ждала мать, раскрасневшаяся и задыхавшаяся от волнения.
Всю дорогу домой она молча слушала, как мать торжествует. На следующий день Гест прислал цветы с запиской, в которой благодарил Элис за танцы, — девушка решила, что он издевается. И вот спустя три месяца, после девяноста дней ухаживания, на протяжении которых Гест вел себя с ней взвешенно и учтиво, Элис по-прежнему не понимала, что нашел в ней этот самый завидный жених Удачного.
Элис с трудом заставила себя признать, что нарочно медлит. Она отложила свои заметки и наброски. Сегодня она сравнивала сведения из трех свитков, пытаясь выяснить, как же на самом деле выглядели Старшие. Жаль, что сегодня уже не получится до вечера вернуться к работе. Со вздохом она подошла к зеркалу, чтобы проверить, не осталось ли на лице или руках следов угольного карандаша. Нет. Все в порядке. Она посмотрела себе в глаза. Серые. Не пронзительно-черные, не ярко-синие и не изумрудно-зеленые. Серые, как гранит, обрамленные короткими ресничками. Нос короткий и прямой, рот широкий и полный. Самое обычное лицо, если бы не веснушки. И не просто безобидная россыпь на носу — нет, она вся была в этих пятнышках, даже руки. Лимонный сок на них совершенно не действовал. А от солнца они темнели. Элис подумала о пудре, но отвергла эту мысль. Она такая, какая есть, и не собирается обманывать мужчину или саму себя краской и пудрой. Девушка пригладила свои рыжие волосы, убрала с лица выбившиеся прядки, поправила кружевной воротник и вышла из комнаты.