Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.
Глава 2
Я захлопнула злополучную дверь. Потом вновь дернула на себя, в надежде, что за ней окажется всё же кабина машины времени. Но эффект был тот же – наседки и запах помёта.
В панике я оббежала весь дворик, дергая все двери, которые попадались мне под руку. Дровяник, еще один сарай, ход в конюшню, но ничего похожего на хромированную панель управления, которая могла бы вернуть меня домой.
Так, Вера, спокойно. Вдох-выдох. Крайне редко, но экстренные ситуации случаются даже в таком безопасном и отработанном деле, как путешествие во времени. Для этого у всякого путешественника, даже самого опытного, есть канал связи с Институтом.
Я нащупала на груди тонкую цепочку, на которой висел аккуратный медальон. В подобном раньше хранили образки или образы любимых, порой с лоскутками ткани или локоном волос – сентиментальные подарки от возлюбленных. И действительно, если кто-то из начала XIX века заглянет в медальон, то увидит миниатюру статного, в летах мужчины – моего отца. Для меня же это была сенсорная панель управления. В обычном режиме она показывала пульс, следила за моим самочувствием, показывал местное время и оставшиеся время до обратного запуска. «Помощник» был настроен таким образом, что в случае опасности, на которое реагирует мое тело, он тут же вызывает подмогу. Также медальон должен был показывать месторасположение машины времени и прочих путешественников, в том случае, если мне потребуется помощь. Ещё он выдавал мою геопозицию и погоду, но это теперь было не столь важно.
Да и вообще всё это оказалось абсолютно неважным, потому что медальон… оказался просто-напросто медальоном. В тусклом отсвете из окон вторых этажей я смогла лишь разглядеть лицо моего отца, который молодцевато улыбался с миниатюры маслом. Я нажала все что могла нажать, потрясла, понюхала и даже лизнула небольшой серебряный овал. Но ничего так и не произошло.
Я тяжело опустилась на завалинку у стены сарая. Что же делать? Самым очевидным ответом было – искать других, таких как я и способ вернуться. Но моя командировка была рассчитана всего на сутки. Кроме пригласительного билета у меня не было ни более или менее убедительной легенды, ни каких-либо рекомендательных писем. Дочка новгородского помещика Павла Петровича Оболенского, если копнуть поглубже, окажется пустышкой. Да и как в 1803 году объяснить, почему порядочная барышня ходит по Петербургу в одиночестве?
Со стороны улицы послышались голоса, возня и во двор ввалились трое мужчин. Во мраке было толком не разглядеть, но приличной их облачение было никак не обозвать. Да и кого ещё можно было повстречать в подворье рано утром, когда ещё весь город спит? Что именно господа вознамерились делать, тоже сообразить было несложно.
Я попыталась скорее и как можно тише встать, чтобы юркнуть в какой-нибудь уголок потемнее, в надежде, что эти трое меня не обнаружат. Но Фортуна сегодня точно меня покинула. Как только я поднялась, голоса немедленно смолкли.
– А кто это у нас? Кыс-кыс-кыс… - Послышалось позади.
Я медленно, набирая в легкие воздуха, повернулась обратно. Мужчины уже были рядом, буквально в трех шагах от меня. Двор был не таким уж большим.
– Вы заплутали, мамзель?
– Али нас дожидаетесь?
Всё что я смогла в ответ: открыть и закрыть рот обратно. Что я собиралась сделать? Закричать? Браниться? Конечно, преподаватель по историческому этикету и самообороне учил нас нескольким приемам. Но мне никогда не приходилось отрабатывать их в настоящем бою, только на тренировочных ботах или своих однокурсниках. Я в жизни не не была в такой опасности по-настоящему.
– Дар речи потеряла иль немая?
– Эдак оно может и лучше, Петрунько. Никому ничего не расскажет. – Мужчины одобрительно загыгыкали. У меня по позвоночнику сбежала струйка холодного пота.
– Вы пожалеете! – Попыталась я крикнуть, но голос оказался сиплым, будто не моим.
– Тю, да чи балакать умеешь? Ну тады звиняй. – Мужская рука цапнула меня за запястье и грубо потянула к себе. Упираясь пятками в землю, я думала, что стоило было прикинуться блаженной. В таком платье шансов сойти за полоумную немного, но все же был. Теперь же – пиши пропало.
Меня резко дернули вперед, плечо пронзила боль, я со всего маха ударила кого-то по коленке.
– У, строптивая. – Чья-то рука перехватила меня за талию, в лицо ударил резкий запах перегара и жареного лука. Меня замутило.
– Господа! – Звучный голос, за спиной вынудил моих обидчиков остановиться и обернуться, а меня застыть. – Мне думается, что время позднее, пора по домам.
В тишине двора было отчетливо слышно, как щёлкнул курок.