После этих слов он заехал мужику в челюсть. А потом на всякий случай заехал и второму. Кто-то заорал. Кто-то вскочил на ноги и кинулся с кулаками на убийцу. Не прошло и пяти секунд, как в таверне началась драка.
Молодой человек решил воспользоваться ситуацией и проскользнул к выходу. Убийца наверняка это заметил, однако это было уже неважно.
Он улизнул от него.
Опять.
Глава 1
Дэнни с самого детства может видеть то, что не могут видеть обычные люди.
Впервые это случилось, когда ему было десять лет. Тогда он вместе с родителями гостил у родственников в Париже в небольшой квартирке на улице Лис. Заняться было решительно нечем, поэтому Дэнни просто сидел на подоконнике и глядел в окно.
По улицам гуляли дамы в плащах и широкополых шляпах, ступали мужчины в тёплых пальто, да нередко, скрипя колёсами, проезжали новомодные автомобили — словом, вид был вполне заурядный и неинтересный. Однако что-то вдруг зарябило, поплыло, покрывшись мутной серой пеленой, и из этого вида родился новый, который потряс Дэнни до глубины души. Мальчик так и подпрыгнул и едва не прилип к оконному стеклу, завороженно разглядывая то, что предстало его глазам.
Вместо улицы 1909 года он увидел какую-то другую улицу, словно сошедшую со старых фотографий. По дорогам стали проползать конные экипажи, привычные автомобили испарились, а вместо них появились дышащие паром машины, больше похожие на кареты без лошадей. Да и люди оказались совсем другими, точнее другой оказалась их одежда: мужчины ходили в трех пиджаках, надетых поверх друг друга (по крайней мере, так тогда показалось Дэнни), а женщины — в пышных многослойных платьях со множеством воланов и складок. Таким нарядам впору продаваться в антикварных лавках или вовсе висеть в музее, подумал тогда Дэнни.
Но это все же было не самое большое отличие. Самым большим отличием оказалась смена времени года: хмурая осень вдруг превратилась в сочное лето. Солнце заиграло бликами на окнах домов, деревья зашелестели изумрудной листвой, а небо засияло лазурью.
Дэнни с восхищением рассматривал новый невероятный вид и был им так увлечен, что даже не заметил, как в комнату вошла мама.
— Дэнни, что ты там увидел? — удивленно спросила она.
Дэнни вздрогнул, повернулся к маме, а потом снова взглянул в окно.
Но зрелище, что его так поразило, уже исчезло.
Он ничего не ответил, лишь захлебнулся от удивления воздухом и уставился перед собой невидящим взглядом. Мама этого не заметила, позвала Дэнни ужинать, и он послушно позволил увести себя в столовую. Об увиденном он никому не говорил, но никогда об этом не забывал.
После он видел подобное неоднократно. Раз — и какая-нибудь улица, площадь или комната полностью поменяются и превратятся в декорации для исторического спектакля. Сначала Дэнни казалось, что он сходит с ума. Рассказывать об этом он никому не решился, потому что знал, что ему либо не поверят, либо отправят куда-нибудь на лечение.
Видения не были страшными или ужасными, они не угрожали его жизни и в какой-то степени были даже интересными, а потому Дэнни быстро свыкся со своей непохожестью на других людей и стал считать себя особенным.
А он и вправду таковым был — он мог видеть прошлое.
Он видел то, что некогда происходило на улицах городов. Видел людей, которых уже давно нет в живых. Видел события, о которых сейчас пишут в учебниках и о которых рассказывают в школах (не всегда правдиво, конечно, но все же).
Впервые Дэнни узнал, какой он видит год, когда случайно заглянул в газету одного прохожего. Когда он смекнул, что по таким мелочам можно узнать дату, то стал присматриваться к ним внимательнее. Видел он разные эпохи, но чаще всего перед его глазами представал 1889 год. Наверное, этот год был чем-то важен, но чем — Дэнни понять так и не смог. Помимо 1889 он видел Средние века, Америку колониального периода и даже Великую войну, которая закончилась не так давно. Впрочем, войну он видел собственными глазами, и приходила она к нему, скорее, в воспоминаниях или кошмарах, а не в видениях прошлого.
Однажды в Вашингтоне Дэнни увидел Авраама Линкольна. Шестнадцатый президент только приехал в театр Форда на спектакль «Наш американский кузен». Это был тот самый спектакль, во время которого Линкольна застрелил Джон Уилкс Бут. Дэнни, конечно, ужаснулся от того, что застал Линкольна за несколько минут до его трагичной кончины, но все же был очень горд тем, что увидел вживую хоть какого-то президента. Уоррена Гардинга, который теперь занимал этот пост, Дэнни доводилось видеть только на черно-белых снимках в газетах.