— Да, но я много путешествовал. Жил в разных местах. Думаю, это повлияло на мой акцент. А вы?
— Я американка до мозга костей.
— О таких как вы пишут песни.
Она рассмеялась.
— Как я? Ты про мой ангельский характер? Обещаю, про меня песню не напишут. Во всяком случае, хорошую. Ты был в Штатах?
— Какое-то время я жил в Чикаго, но это было несколько лет назад.
Ава наклонилась вперёд и опёрлась подбородком на ладони; ветер играл её волосами.
— И чем ты занимался в Чикаго?
«Помог уничтожить военную элиту григори в подчинении у падшего ангела, который охотился на женщин Среднего Запада. И его свору собак».
Малахая бесили псы.
— Тем же, чем и здесь.
— Захватывающе...
— Ну, у меня бывают и интересные задания.
— Ты когда-нибудь охранял Опру?
— Не думаю, — он нахмурился. — Не напрямую.
— Так, Малахай... — Ава снова сменила положение: откинулась назад и подняла лицо к солнцу. Оно освещало бледную кожу и придавало волосам красноватый оттенок. Ава запрокинула голову и прикрыла глаза за тёмными очками. — Ты независимый наёмник или работаешь на одну из компаний Карла?
Она незаметно выуживала информацию, но Малахай не мог понять причины. Он решил подыграть ей. Это будет менее подозрительно.
— Я скорее независимый, но работаю на огромную компанию; наша штаб-квартира находится в Вене. Думаю, мистер Мэтисон обратился туда.
— Вероятно. В последнее время он много работает в Восточной Европе. Низкие затраты на производство.
Её отчим был продюсером, но Ава не казалась от этого в восторге. Всем своим видом она показывала скуку. Утомлённое выражение. Циничный изгиб губ. Малахай ощущал кое-что ещё.
Одиночество. Девушка была отчаянно одинока.
— Любите путешествовать в одиночестве?
Она казалась удивлённой тем, что он что-то спросил. Наклонилась вперёд и заглянула в глаза.
— Что?
— Мне нельзя задавать вопросов?
— Это необычно.
— Тогда считайте меня необычным.
Ава улыбнулась настоящей, нетронутой цинизмом улыбкой.
— Да, нравится. Я не самый общительный человек в мире.
— Я заметил.
— Ну-у! Неужто это так явно, а?
Он пожал плечами.
— Просто кажется, что вам нравится ограждаться от других. Я не видел, чтобы вы болтали с незнакомцами, как большинство туристов.
— Ограждаться? — она улыбнулась, словно вспомнила какую-то шутку. — Можно и так сказать. Я не часто путешествую по городам. Они такие… — Малахай ждал, но казалась, она надеялась, что он её прервёт, поэтому и не стал этого делать. Наконец Ава продолжила: — ...переполненные. Слишком много запахов, звуков и скопище народа у всех достопримечательностей. Не люблю этого.
— Даже в Константинополе?
— Ты про Стамбул?
Он усмехнулся.
— А мы не туда возвращаемся?
— Лучше нет.
Ава снова рассмеялась.— У меня эта песня будет крутиться в голове несколько дней[11]. Но, отвечая на твой вопрос: несмотря на шум, людей и жару…
— Жара — это отдельная тема, не так ли?
— В целом, не хуже чем в Лос-Анджелесе. Несмотря на все это, — её взгляд переметнулся к воде. — Мне здесь нравится. В этом городе что-то есть? Он… — она перевела взгляд на Малахая, — чарующий.
Малахай почувствовал, как на груди запульсировали татуировки.
«Нет…. не уводи разговор в это русло».
Он выпрямился и откашлялся.
— Это захватывающее место. С очень необычной историей.
— Я могу судить об этом, — в её золотисто-карих глазах зажглись искорки, — лишь взглянув на него.
Тишина повисла между ними. Ава выдержала пристальный взгляд Малахая. Ветер пощекотал ему волосы на затылке. Малахай видел, что взгляд девушки блуждал по татуировке у его воротника. Ава ничего не говорила. Ничего не спрашивала.
— Зачем вы сюда приехали? — спросил Малахай. — На самом деле?
— Головные боли.
Маска спала с её лица. Ава ответила не задумываясь. Он мог поспорить, что она редко говорила на эту тему.
— Головные боли?
— Визит, о котором я упоминала на днях. — Она небрежно махнула рукой. — Здесь есть специалист. Помнишь о встрече на прошлой неделе? Меня перенаправили к нему. Не сообщай об этом Карлу или моей матери.
— Я никому не отчитываюсь в своей работе, если только не думаю, что вашей безопасности что-то угрожает. Я охранник, а не сталкер.
— Хорошо.
— Он помогает?
— Доктор?
— Да.
Ава задумалась.
— Возможно. Я пытаюсь не надеяться, понимаешь? Я жила с головной болью всю свою жизнь.
Малахай знал, что значит не позволять себе надеяться.
11
Если кто-то нашел последние две строчки диалога бессмысленными, то ответим, что герои вспоминают про песню The Four Lads - Istanbul (Not Constantinople) Стамбул (а не Константинополь).
Теперь это Стамбул, а не Константинополь,
Давно уже нет Константинополя,
Теперь он — радость Турции!
В лунную ночь.
Все девчонки Константинополя
Живут в Стамбуле, а не в Константинополе,
Так что, если ты назначил свидание
В Константинополе,
Она будет ждать в Стамбуле.
Даже старый Нью-Йорк
Когда-то был Нью-Амстердамом.
Не могу сказать, почему поменяли название, —
Просто людям так больше понравилось...
Забери же меня обратно в Константинополь.
Нет, не вернуться в Константинополь,
Давно уже нет Константинополя.
За что же Константинополю так досталось?
Это никого не касается, кроме турок.
Стамбул, Стамбул.
Стамбул, Стамбул.
Даже старый Нью-Йорк
Когда-то был Нью-Амстердамом.
Не могу сказать, почему поменяли название...
Просто людям так больше понравилось!
Стамбул был Константинополем,
Теперь это Стамбул, а не Константинополь,
Давно уже нет Константинополя,
За что же Константинополю так досталось?
Это никого не касается, кроме турок.
Забери же меня обратно в Константинополь.
Нет, не вернуться в Константинополь,
Давно уже нет Константинополя.
За что же Константинополю так досталось?
Это никого не касается, кроме турок.
Стамбул!