Неужели отец, умеющий так ярко и красиво излагать свои идеи, просто сдался? Ограничился всего десятью строчками. Взялся за перо и только пару раз макнул его в чернильницу.
Мысли — не предупреждая о своем визите — ворвались в голову юноши, не спеша покидать уютного жилища. Огонь умело навязывал сложные, порой бесконечные рассуждения, постепенно усыпляя и успокаивая разум. Рик не стал исключением. С этим жизненным правилом он был не в силах бороться…
Ненавидя отца за крутой нрав, в тайне, юноша испытывал к нему и совершенно иные чувства. Порой он ужасно завидовал умению родителя создать вокруг себя ореол загадочности: скрыть очевидное от посторонних глаз, заставить ближнего десять раз подумать, прежде чем решиться заговорить с ним. Он был скор на расправу, опутав дом клубком запретов, но в то же время Рик видел в отце невероятного мечтателя, способного перевернуть мир с ног на голову, с легкостью оживить те предметы, что всегда казались мертвыми.
Но главным достоинством Лиджебая было его умение создавать тайну. Он делал это с такой непосредственностью, будто заранее разрабатывал хитроумный план действий.
Выбирая цель и путь к ее достижению, он как опытный картограф протягивал цепь последовательных шагов. Умело маскируя подсказки, будто охотник, он терпеливо наблюдал за жертвой, которая отчаянно пыталась раскрыть секрет очередной головоломки.
Однажды в роли беспомощного кролика, оказался сам Рик. Спрятав учебники сына, мистер Лиджебай не произнес ни слова, пока юноша не отыскал семь подсказок и в конечном итоге, обнаружил тайник на кухне, за амбарной дверью, где хранился рабочий скарб. Подведя итог, отец сухо похлопал отпрыска по плечу и наставительно произнес: «В следующий раз, задам задачку потруднее», — и сутулясь, удалился в библиотеку.
Может быть, это и есть тот следующий раз?! Тогда выходит, что визит незнакомца всего лишь первый этап…
— Это в вашем духе, мистер Лиджебай, — задрав голову, неизвестно к кому обратился Рик.
Потрескивая, огонь в камине немного вздрогнул, хотя, скорее всего, юноше это просто показалось.
Битый час он крутил в голове бессмысленные фразы, знакомые сочетания звуков. Попробовал даже прочитать предложения задом наперед — ничего не вышло. Созерцая на жалкие потуги, книга, словно специально, по наставлению самого мистера Лиджебая, не спешила выдавать скрытые в ней секреты.
А может быть, и нет никаких загадок? Простое совпадение, дань воспоминанию; или стечение обстоятельств, породивших страстное желание превзойти родителя хоть в чем‑то…
Поджав губы, Рик резко откинул книгу в сторону.
— Святые угодники, когда же он оставит нас в покое?!
Внезапная ненависть, охватившая юношу, всего за пару минут достигла гигантских размеров. Давно забытые обиды, боль, скованность — все, чем окружил Лиджебай своих детей — теперь казались кошмарными призраками, которые все еще хранили отголоски прошлого. И мистер Невежа, был одним из них. Именно он пытался вернуть Рика в тот мир, куда он не хотел возвращаться ни за что на свете. Втянуть в безобидную игру, запутаться в собственных мыслях, вспомнить прошлое… Зачем?
Нет! Рик больше не желал погружаться в зловонное болото отцовских страхов…
Внезапно, из дальнего угла гостиной раздалось протяжное урчание. Вальяжно вышагивая и напоминая о своем существование громким мурлыканьем, на Рика внимательно взирал черный пушистый кот. Года три назад его приютил мистер Лиджебай, и с тех пор, мистер Тит — так нарекла своего любимца Клер — чувствовал себя полноценным хозяином этого скромного жилища. Он приходил по желанию и уходил, когда ему вздумается — то есть поступал как истинный представитель своего семейства. И в отличие от Рика, всегда пользовался благосклонностью хозяина дома, особенно в те промозглые дни, когда огонь в камине не грел, а лишь жадно похрустывал сухими дровишками и мистер Лиджебай закутываясь в толстый плед, читал очередную книгу о далеких приключениях. Кот знал, как угодить своему благодетелю. Сворачиваясь клубочком на коленях старика и мурлыча на всю комнату, он щедро отдавал тому свое тепло.
После смерти хозяина, мистер Тит стал появляться реже. Часто бродил по комнатам в поисках покровителя, но обнаружив только пустое кресло, удалялся восвояси.