А потом Анскиере заплакал. Истерзанный, израненный, исхудавший, он сидел на краю скалы и вертел в дрожащих пальцах маленький базальтовый кубик, одну из безделушек, завалявшихся у смотрителя. Рядом набегали на песок волны, чайки спорили из-за рыбешек. Грани кубика блестели, когда волшебник снова и снова крутил его в руках. Завороженный этим блеском, Анскиере не услышал приближавшихся шагов. Он даже не заметил, что он больше не один, пока его не окликнул знакомый насмешливый голос.
— А ты отлично справился. — Ивейн помедлил, задумчиво перебрасывая камешек из руки в руку. В свете закатного солнца его волосы сияли яркой медью. — Ты чуть не погиб, и ради чего? Выжившие скажут, что катастрофа случилась из-за тебя. Священники будут проклинать твое имя в храмах, детей научат тебя бояться.
Анскиере поднялся на ноги; усталость сделала его движения неловкими.
— Не осталось никаких выживших. Потому демоны и направились к морю. Им больше нечего было уничтожать. — Он помолчал, сдерживая гнев, затем продолжил: — Тебе повезло, что чудовища не вырвались за границы Эльринфаэра.
— Вот как? — Руки Ивейна замерли, камешек упал на землю. — Я устал работать на ваэре.
Не успел Анскиере ответить, как земля рядом с ним разверзлась. Волшебник, повелевавший огнем и землей, исчез в этой щели, но его смех еще долго звенел в воздухе, подобно проклятию.
— Я найду тебя, — прошептал Страж штормов. — И когда я тебя найду, я свяжу тебя таким мощным заклятьем, что ты больше никогда не отвернешься от человеческого рода.
Так началась его погоня за Ивейном, закончившаяся в Северном море. Прижатый к кромке воды, Повелитель огня скорчился у ног Стража штормов и, не в силах противиться Анскиере, укрепил магические оковы, державшие демонов мхарг. Воспользовавшись своей властью над землей, он поместил ключи к охранным заклинаниям в базальтовый кубик, который смотритель маяка когда-то всовывал между косяком и дверью, чтоб она не закрывалась.
А потом Анскиере произнес свой приговор Повелителю огня, предавшему его в Эльринфаэре; тот самый приговор, горькое эхо которого донеслось до следующего поколения, перейдя на Джарика.
Видение исчезло, и, внезапно выброшенный из воспоминаний Стража штормов, сын Ивейна оказался во тьме. Он ничего не видел, не слышал, не мог ничего нащупать — и ллондель ничем ему не помог. Застряв в кошмарном тупике между своей жизнью и прошлым волшебника, Джарик в панике закричал.
И тогда из темноты прогремел голос:
— Назови свое имя, пришелец! Зачем ты явился к Стражу штормов Эльринфаэра?
Джарик больше не понимал, где кончается видение и начинается реальность; он почувствовал, как его "я" сковала чужая стальная воля. Некая безжалостная и уверенная сила стала срывать покровы с его души, и, чувствуя, что сопротивляться бесполезно, Джарик затих.
Наконец тот, кто держал юношу, ослабил хватку и выпустил его.
Вспыхнул свет, Джарик упал на колени, открыл глаза и увидел, что находится в комнате с камином. У него голова пошла кругом. Что происходит? От ледяных скал, дождя и холода бурной ночи не осталось и следа. Руки юноши упирались в ворс богато изукрашенного ковра, его одежда была сухой.
— Джарик, сын Ивейна, — произнес за его спиной чей-то голос, мягкий и в то же время властный.
Юноша встал, ошеломленно повернулся и впервые увидел Анскиере из Эльринфаэра. Страж штормов стоял возле выцветшего гобелена, с его плеч ниспадало бархатное, голубое, как летнее небо, одеяние. Отблеск пламени играл на его серебряных волосах, густых бровях и на лице, которое стихии и невзгоды избороздили морщинами.
— Ты искал меня, — сказал Страж штормов.
Джарик заморгал.
— Где я? Как я сюда попал?
Он поднял руку, пощупал под рубашкой и не нашел мешочка с ключами от Эльринфаэра. Его охватила паника.
— Ллондель!
— А кто, по-твоему, послал тебя ко мне? — немедленно отозвался Анскиере. — Эта комната — иллюзия, просто порождение мысли. А ллондели тебе не враги.
Джарик покраснел:
— Они — демоны.
— Не все расы Проклятых Кором одинаковы. Некоторые настолько ненавидят людей, что готовы погубить всех и вся. Если демоны мхарг снова окажутся на свободе, ллондели тоже погибнут. — Анскиере понимающе смотрел на Джарика, пока тот старался уложить смысл этих слов в голове. — Что касается ключей, ллондели помогают их хранить.
Джарик встретился взглядом с волшебником, глаза которого были глубоки, как горизонт на краю моря. Юноша хотел рассердиться на Стража штормов, но не смог. Раньше он верил, что Анскиере проклял Повелителя огня в отместку за прошлые обиды. Теперь Джарик знал, что это не так. Заклятие, сотворенное на берегу Северного моря, было создано для того, чтобы никогда больше не повторилось предательство, погубившее Эльринфаэр.
Анскиере нарушил воцарившуюся в комнате тишину:
— Когда я позвал тебя, я уже знал, что Ивейн мертв.
Эти слова заключали в себе скрытый смысл.
Джарик сглотнул комок в горле. Если Ивейн мертв, значит, его наследник должен подчиниться заклятию и, возможно, пережить трагедию, которую несет с собой Круг Огня; и Анскиере прекрасно это знал. Он позвал Джарика, но не переставал скорбеть о том, что ему пришлось так поступить. Страж штормов прекрасно понимал, какой тяжкий груз он возложил на плечи мальчика из замка Морбрит, которого никто никогда не учил магии.
— Если у тебя есть ко мне вопросы, спрашивай. Я отвечу, если смогу. Возможно, это последний наш разговор, — спокойно сказал Анскиере. — Посылая тебя сюда, ллондель укоротила нить моей жизни. Она взяла на себя риск, повторения которого нельзя допустить.
— Она? — удивленно переспросил Джарик, вскинув голову.