Потом потянулся за сборником статей, рассеянно потирая затекшую ногу.
Слова в этой книге оказались устаревшими, разобрать их было нелегко. Но юноша упорно продолжал читать, пока и вторая свеча не превратилась в оплывающий огарок. Наконец Джарик зажег третью, последнюю, свечу, а когда и она догорела, при лунном свете подошел к столу библиотекаря и положил книги на место.
Потом распахнул широкую двойную дверь и увидел дремлющего на посту часового.
— Уже за полночь, парень, — проворчал тот, с зевком поднимаясь на ноги.
Нащупал на поясе ключи, звон которых отдался эхом в пустом зале, и открыл для Джарика дверь.
Улицы снаружи тоже оказались пусты, если не считать бродячих собак и сомнительных личностей, роющихся в помойных ямах.
Джарик шел мимо домов с запертыми ставнями, мимо притушенных фонарей. Он держал руку на эфесе меча в знак предупреждения грабителям, но мысли его блуждали далеко. Сын Ивейна вспоминал описания ритуалов горных кланов, где избранных на роль верховных жриц девушек ослепляли в ранней юности. Священники не одобряли описанные в тексте зверства, но видения, являвшиеся женщинам после этого жестокого обряда, были, несомненно, истинными. У слепых жриц появлялась сила, которая позволяла им разоблачать Проклятых Кором и даже защищать своих соплеменников от злых наваждений демонов. Действительно ли в источниках, у которых творили свои ритуалы жрицы кланов, жил некий Дух, способный вести, советовать и защищать, не смел подтвердить ни один благоверный миссионер, боясь суда за ересь. Но для Джарика это не имело значения. Неважно, истинны верования племен или нет, — все равно силы Духа не хватит для защиты ключей от Эльринфаэра, истребления демонов холода и освобождения Анскиере.
Джарик раздраженно выругался, стоя посреди улицы ткачей. Его поиски наверняка были тщетны. Если бы какой-нибудь волшебник, священник, королевство или союз в Кейтланде имели бы достаточно знаний и могущества, чтобы победить союз демонов, они бы уже это сделали. Потом в голову Джарика невольно пришла мысль о том, что Анскиере и прежние ученики ваэре все-таки мужественно стремились достигнуть именно этой цели, несмотря на ошибки, допущенные в Эльринфаэре и Тьерл Эннете.
— Нет, — вслух сказал Джарик.
Должна существовать альтернатива Кругу Огня! И все же юноша не в силах был избавиться от чувства, что пытается обмануть сам себя.
Выругавшись, сын Ивейна пустился бегом.
Его перевязь и оружие позванивали в темноте, стук сапог отдавался легким эхом от запертых дверей домов. Крысы разбегались прочь от мусорных куч, фонари без стекол в районах бедноты мерцали, как от сквозняка, когда Джарик проносился мимо. Пот стекал ему в глаза, он хрипло дышал, а мешочек с ключами от Эльринфаэра больно бился об его грудь в такт шагам.
Всхлипнув, Джарик сжал мешочек в кулаке, ощутив острые углы базальтового кубика. Почему на него возложили такую ношу? Ребенком он был слаб, ровесники смеялись над ним, он не умел постоять за себя в драках. Каким же даром владел его безумный отец, раз тяжесть его наследства пала на плечи сына, которого Ивейн даже никогда не знал?
Пустые улицы не могли ответить на мучившие Джарика вопросы, они только лишний раз напоминали о том, каким хрупким и ненадежным было существование человечества. Как быстро ни беги, от правды все равно не уйдешь.
Прошли столетия с тех пор, как с неба упали огни Кордейна. Некогда демонов было мало, но они размножались, как и люди; силы Храма Теней росли с каждым годом, а у человечества оставались все те же старые способы защиты. Однажды равновесие нарушится. Демоны нападут на людей, и тогда человечество исчезнет, истребленное с помощью колдовства, которое позволяет Проклятым Кором воздействовать на разум. Неужели только от него, Джарика, сына Ивейна, зависит судьба Кейтланда? Неужели ему придется решать, что ждет людей впереди: свет или тьма, добро или зло, погибель или надежда?
Вопрос этот так измучил юношу, наполнив душу тоской и смятением, что он побежал еще быстрее, едва касаясь ногами мостовой. Кварталы бедняков остались позади, запах подгнившего от морской воды дерева и мусора сменился ароматами дыма и свежей краски. Теперь по обеим сторонам улицы тянулись дома богатых торговцев; ставни всех окон были плотно заперты, дворики за оградами засажены цветами. Иногда попадалось освещенное окно, говорившее о том, что хозяин или его жена поздно ночью засиделись за подведением счетов. Не ведая о грозящей им гибели, люди занимались своими обычными делами.
В груди у Джарика горело, но он продолжал бежать, пока не достиг перекрестка, где стояло святилище огней Кордейна. В свете фонарей виднелись витые колонны, за которыми дорогу перекрывали кованые ворота.
— Стой! — раздался резкий голос из темноты.
Джарик споткнулся и не упал только потому, что вцепился в железные прутья ворот. Голова его кружилась от усталости, но он узнал башни святилища, куда имели доступ только самые высокопоставленные священники Кордейна.
— В чем дело? За тобой гонятся? — поинтересовался часовой.
Прислонившись к холодному металлу, не в силах вымолвить ни слова, Джарик молча посмотрел на него. Решив, что юноша убегал от грабителей, часовой шагнул вперед и стал разглядывать улицу в поисках злоумышленников.
— За мной никто не гнался, — тяжело дыша, проговорил Джарик.
Воин удивленно взглянул на него.