— Пора проучить священников, — сказал Ивейн; на губах его заиграла насмешливая улыбка. — Это будет честная игра, разве не так? Демоны против молитвы.
Над Анскиере мелькнула огромная тень, он резко развернулся и заставил взвихриться ветер, чтобы отогнать ядовитый дым. Но его глаза все равно обожгло, а кончики его растрепавшихся волос из серебряных стали черными.
— Это безумие! — воскликнул он, внезапно почувствовав, что не в силах взглянуть в лицо стоявшему за его спиной Повелителю огня. — Неужели ты погубишь всех из-за обычной зависти?
Ивейн прищурился.
— Я не завидую священникам. Почитатели Кордейна — просто мошки. Так зачем мешать демонам их прихлопнуть?
Анскиере резко обернулся; мгновение Повелитель огня и Страж штормов смотрели друг на друга: один с гневом, другой — с неприкрытой враждебностью.
А потом демоны с воплем ринулись на своих врагов.
Анскиере почувствовал, как Ивейн уступил ему, перестав артачиться. Силы волшебников слились. Энергия потекла по телу Анскиере с неумолимой силой прилива; его нервы, мышцы и кости гудели от напряжения, которое человеческое тело едва могло вынести. Но Страж штормов держался. Объединившись с Ивейном, он сражался с демонами мхарг с помощью власти над землей и огнем, ветром и водой. Битва продолжалась без передышки многие часы, а может, и дни.
Анскиере призывал бури, и шел дождь. Небо рассекали молнии, блеском клинков отражаясь на чешуйчатых шкурах. Но демоны все еще держались в воздухе. Резко похолодало, по земле застучал град. Мхарг взвыли под ударами льдинок, но не приземлились. Ивейн расколол землю. Демоны с гневным визгом взмыли под самые небеса. Анскиере послал на них нисходящий поток воздуха, но тщетно. Демоны понеслись на север, к холмам Эльринфаэра. Леса увядали под темным дождем из пепла. Сосны сминались, как намокший шелк, в воздухе чувствовался запах смерти.
Измученный Анскиере продолжал колдовать. Его глаза слепли от слез при виде испепеленной земли, которой он некогда должен был править. Он спотыкался на почерневшей почве, одежда липла к его потному телу. Там, где пронеслись демоны, земля превратилась в едкую кашицу, от которой почернели его башмаки. Кожа обуви размягчилась, потом растворилась вовсе, и слизь жгла его босые ноги. Под непрекращающимся дождем Анскиере наклонился, чтобы обернуть плащом покрытые волдырями ступни. Откуда-то сверху из темноты зашипел демон, а в следующий миг земля превратилась в ад: Ивейн расплавил скалистый выступ, превращая его в лаву, чтобы отогнать нападавшего врага.
Но демоны продолжали парить в воздухе. Ваэре предупреждали волшебников, что источник силы этих тварей находится в том мире, где никогда не бывал ни один человек.
Анскиере так вымотался, что уже гадал, ведома ли вообще этим демонам усталость.
— Если они хоть раз приземлятся, они попались. — Лицо Ивейна блестело от дождя и пота. Ядовитое дыхание давно опалило его плащ, превратив в лохмотья. — Ты заметил? Им не нравятся расплавленные скалы!
Анскиере буркнул что-то в знак согласия — у него слишком саднило в горле для разговоров. Дрожа от скверного предчувствия, он снова взглянул в небо. Демоны улетали на север: если не заставить их как можно быстрее опуститься на землю, их неистовство уничтожит фруктовые сады — гордость и богатство Эльринфаэра. А дальше лежали деревни и фермы, которые он был обязан защищать по праву рождения.
Страж штормов выпрямился, чувствуя ноющую боль во всем теле. Он собрался с силами, чтобы продолжать бой, а Ивейн смотрел на него со злорадным любопытством. Но эта картина, которую показал Джарику ллондель, была всего лишь воспоминанием. Ничто уже не могло изменить прошлое.
Внезапно вспыхнул огонь и взметнулись клубы пыли, забившие легкие демонов. Лицо Повелителя огня покрыла сажа, а руки Анскиере обожгла неистовая неукротимая магия. Чтобы справиться с ней, ему нужна была предельная сосредоточенность, и ему было некогда обращать внимания на выходки Ивейна. Поэтому он и не почувствовал опасности.
Земля судорожно затряслась. Вспыхнул лес, стена ослепительного сияния оставила за собой лишь обгоревшие голые ветви. Демоны продолжали полет, но в их движениях наконец-то стала чувствоваться усталость. Они все чаще планировали, словно давая отдых крыльям, их нападения стали более вялыми и редкими.
Рассвело. В воздухе витала пыль. Солнце вспыхнуло гневным оранжевым пламенем над полями, покрытыми обгоревшим жнивьем. Анскиере сотрясал воздух порывами ветра, заставляя демонов безумно кружиться и петлять, чтобы удержаться на крыле.
— Открой кратер. Они замедляют полет, — обратился Страж штормов к Повелителю огня хриплым шепотом, потому что громко говорить не мог.
Кожа его была покрыта ссадинами, искры прожгли в одежде дыры, но в глазах светился победный триумф.
Ивейн, чьи волосы тоже были испачканы сажей, посмотрел на товарища.
— Сам и открывай. — На его грязном лице засияла улыбка. — Это ведь не моему королевству угрожает гибель.
Анскиере уставился на него, утратив дар речи. Сначала он решил, что слова Ивейна — очередное злое поддразнивание. Но на лице Повелителя огня ясно читалось безумие. Высоко над ними демоны с воплем развернулись и устремились к северу.
Не зная, что делать — упрекать или сочувствовать, Страж штормов попытался понять, как вернуть Ивейна в разум и помешать разрушению Эльринфаэра.
— Твои соотечественники заслуживают урока. — Ивейн сплюнул на растрескавшуюся землю. — Не стоило им в прошлое солнцестояние отказывать мне в гостеприимстве.
— Видят ваэре, ты на них клевещешь, — прошептал Анскиере дрожащим от боли голосом.
Ивейн беспечно уселся на поваленный дуб, опустив руки, и тогда Анскиере окончательно убедился, что магия Повелителя огня покидает его. Брошенный Ивейном на произвол судьбы, Анскиере отвернулся, чтобы Повелитель огня не мог посмеяться над его горем. Эльринфаэр оставался для Анскиере дороже всех других королевств на свете, а теперь отродья мхарг превратят в пустыню землю, фермы, города и леса, и дар Стража штормов не сможет им помешать…
Джарик, благодаря ллонделю видевший все это глазами Стража штормов, застонал от тоски. Никогда в жизни он не ведал мучений, подобных тем, какие испытал Страж штормов из-за предательства Ивейна.
Казалось, этим мукам не будет конца. Из глубины транса сын Повелителя огня отчаянно воззвал к существу, заставлявшему его видеть и чувствовать все это:
— Отпусти меня!
Крик Джарика забился, как бабочка, которая колотится о стекло фонаря, стремясь к свету, даже если свет ее убьет. На мгновение юноше показалось, что он видит звезды и брызги волн, разбивающихся у берегов Скалистой Гавани. Его горло болело от крика, губы жгли едкие слезы. Джарик повернулся, дрожа от холода, и увидел, что на него сверху вниз смотрят глаза, в которых светилось жуткое нечеловеческое безразличие.
— Отпусти меня. — Джарик задрожал.
Его душа кровоточила, напрасно пыталась понять, чего от него требуют неведомые силы. Он был ужасно напуган тем, что попытка Анскиере спасти Эльринфаэр оказалась обречена на провал. Страж штормов призывал на помощь такие силы, что Джарик, которого не учили колдовству, едва мог выдержать их ярость.
— Ты желаешь моей смерти?
«Нет», — отозвался ллондель.
Он взмахнул серыми пальцами, и Джарик снова погрузился во тьму. Глазами Анскиере он увидел, как гибнет Эльринфаэр — так же медленно и неотвратимо, как головешки превращаются в золу под струями дождя.
3
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
АНСКИЕРЕ БОЛЬШЕ НЕ МОГ сдерживать полет демонов без помощи Ивейна, Повелителя огня. Крылатые чудовища летели над заселенными землями, оставляя за собой опустевшие города, полные разлагающихся тел. Страж штормов, спотыкаясь, шел по изуродованной земле, где несколько минут назад мальчик с тростниковой дудкой и собака пасли стадо овец. Теперь и овцы, и трава, и ребенок стали грудами слизи.
У бывшего принца Эльринфаэра не было иного выхода, кроме как прибегнуть к самым отчаянным мерам, чтобы уберечь страну от полного уничтожения.
Анскиере призвал на помощь холод. Магическая сила отозвалась на его зов и потекла из его поднятых рук, как текут реки по склонам гор. Весна превратилась в зиму; становилось все холодней, и вскоре сердце Эльринфаэра покрыла колючая серебряная мантия мороза.