И снова я смотрел на колодец сверху. Было видно, как на самом дне поблескивает вода… Хорошо, что вода в Дом поступала по водопроводу из подземного источника. Иначе я бы намаялся, добывая воду. Кстати, работу водопровода Дом никогда не нарушал. To ли, не мог, то ли понимал, что так можно лишиться последнего Отменяющего, который попросту сбежит в отчаянии…
Вот только что имел в виду Ух, показывая мне эти картинки?
— Дом разрушается из-за этого ритуала? — предположил я вслух. Но Ух больше никаких образов не посылал, а глаза его потухли.
Следом за Ухом явился и Люций.
— Скорее всего, на состояние дома он влиял, — подтвердил Даль задумчиво. — Но, по крайней мере, теперь понятно, почему вам не было хода на крышу. Теперь можешь стонать и греметь цепями по ночам на чердаке, как приличный призрак.
— Там занято, — мрачно напомнил Таро.
— Вы не могли попасть на крышу? — удивился я. Не знаю, зачем призраку обязательно там бывать, но ведь странно?
— Ни я, ни Ух, — подтвердил Люций. — Выше второго этажа мы подняться не могли, и причины были не ясны. Потому Ух и осматривал Дом с изнанки. Мы подозревали, что защитная грань истончилась и из Страны За Туманом в Дом проникает зло. Но грань цела… по крайней мере, я так понял.
— Вы не можете разговаривать с Ухом?
Вот уж кто-кто, а призрак в моем представлении должен был бы найти способ понять фантома. А выходит, что Ух загадка даже для Люция?
— Таро, что с твоим лицом? — спросил вдруг призрак. Даль схватил меня за руку и стремительно потянул к выходу с чердака…
Глава 4. В которой приходит инквизитор и сразу подозревает неладное
Не любят призраки людей,
Которые своих гостей
Встречают нерадушно.
Льюис Кэрролл. Фантасмагория
Утром Даль и Таро обнаружились во дворе: поначалу я подумал, что они всерьез сражаются друг с другом. Вурдалак выкрикивал: «Медленно!» или «Куда лезешь?!», а эльф лишь скалился. Я решил, что это все же тренировка и особо беспокоиться не стоит. Я, кстати, даже не всегда успевал проследить за движениями Даля, так что обвинения в медлительности казались мне проявлением вредной вурдалачьей натуры.
К завтраку Даль явился вымотанным, а Таро — недовольным.
— Завтра продолжим, — буркнул он почти угрожающе и Даль чересчур тоскливо вздохнул.
Во время завтрака мы неожиданно услышали звон колокольчиков над входной дверью. Кто-то пришел. Я было поднялся из-за стола, но Даль остановил меня движением руки.
— Открой дверь, — попросил он Таро. Тот поморщился, но все же пошел. Сегодня он был на удивление покладист. Явился к завтраку сам. Призраку даже не пришлось подниматься за ним на чердак. За все утро огрызнулся лишь пару раз. Похоже, Даль сумел его если не убедить, то запугать. По крайней мере, на эльфа Таро косился неприязненно, но возражать не смел.
Вурдалака не было какое-то время, и я забеспокоился. Вышел в коридор и еще подходя к прихожей услышал разговор.
— Позвольте узнать, откуда вы? — в голосе гостя за непринужденностью скрывалась цепкая настороженность.
— Издалека, — А Таро и вовсе почти шипел в ответ.
— Но Олли знаете хорошо.
— Близки, как никто.
— Ага… должно быть, разлука оказалась тяжелым испытанием для вас, — протянул гость. Я решил, что необходимо вмешаться. Пока эти двое не вцепились друг другу в глотки по незнанию.
— Таро, прости, Роэн интересуется потому, что беспокоится.
Стоявший ко мне спиной вурдалак не шелохнулся. Спина, кстати, была напряжена.
— О! Я вижу, Олли уже вернулся, — ехидно заметил Роэн.
— Радость-то какая! — в тон ему ответил Таро. Я заметил замершего на лестнице Даля. Рука его лежала на рукояти меча… Беда…
— Таро, Дюрандаль, это мой друг, — снова заговорил я.
— Он инквизитор, — прервал вурдалак. Кир не был в привычном для инквизитора черном с серебряной отделкой облачении. Но о его профессиональной принадлежности красноречиво говорил висевший на цепочке на его шее серебристый круг, в котором было изображено пламя. Знак инквизиционного корпуса, он же служебный защитный амулет на случай столкновения с нечистью.
Даль, поколебавшись, убрал руку с меча и направился прямиком ко мне. При виде эльфа Роэн поперхнулся очередной колкостью и с некоторой растерянностью уставился на меня. Я, вздохнув, подтвердил: