Наступила тишина, затем гулко хлопнула дверь. Арлин понял, что Гэйлон вышел. После его ухода в воздухе еще долго пахло грозой, которую разбудили в нем слова Арлина, той волшебной яростью, которую ощущали вместе Гэйлон и его Камень. Южанин осторожно вдохнул этот заряженный воздух и выдохнул его, снова ощутив приступ голода. Долго же ему придется ждать обеда...
8
- Ой! - воскликнул Дэви и вырвался из неловких рук портного. Рукав его камзола, прикрепленный булавками, остался в руках старика.
Несмотря на все усилия, Джессмин не смогла сдержаться и рассмеялась, глядя на то, как старик гонялся за мальчишкой по периметру гостиной, негодующе крича и размахивая оторванным рукавом, словно знаменем.
- Фельсер! - воскликнула она, старясь перекричать поднятый ими шум. Фельсер!!!
- Ваше величество! - задыхаясь, пробормотал старый портной, отец Ринна. Он был уже довольно пожилым человеком, и королева опасалась, как бы ему не навредили подобные упражнения. - Молодой герцог ведет себя недостойно, миледи!
Королева спрятала улыбку.
- Безусловно, но он только что получил свой титул. Боюсь, что он и так слишком долго сидел на одном месте для своего возраста. Примерка несколько затянулась.
- Но меня просили сшить для него четыре костюма, миледи...
- Давайте примерим остальное в другой раз.
- Как прикажете, ваше величество.
Фельсер неловко поклонился и, с неодобрением покосившись на Дэви, сам собрал свои отрезы ткани, корзиночку с мелками, ножницы и булавки. Он пришел в замок рано утром, пришел один и долго извинялся, что из-за болезни его подмастерья не смогли прийти вместе с ним. Джессмин, однако, догадалась, в чем тут дело - просто они боялись.
Дэви остановился возле очага и сохранял на лице сердитое, недовольное выражение до тех пор, пока Джессмин легким движением бровей не послала его открыть дверь перед пожилым человеком.
- Подойди и сядь, - сказала она, лишь только они остались вдвоем. - У нас есть несколько минут, чтобы поработать над таблицами будущих времен, пока не придет Тидус.
Плечи мальчика поникли, и Джессмин снова улыбнулась. Дэви оказался очень способным к языкам и даже умел довольно бегло говорить на гортанном языке Ксенары, которому выучился на постоялом дворе своей матери. В обществе королей и аристократов, однако, разговорный язык, на котором разговаривали мастеровые и дровосеки, был бы не слишком уместен.
- Может быть, я лучше сыграю новую песню, которой меня научил Мартен? с надеждой спросил Дэви из своего задрапированного кресла.
Он был одарен еще и незаурядными музыкальными способностями и, несмотря на то что он приступил к своему образованию с большим опозданием, оказался весьма талантливым учеником во всех науках... за исключением единственно придворных манер. Со временем это могло прийти к нему само собой, однако Джессмин отчего-то сильно сомневалась в этом. Она помнила, что Дэрина тоже не влекло к светской жизни при дворе.
Когда королева не ответила, Дэви поднял старую, побитую лютню, лежавшую рядом с его креслом, и принялся наигрывать первые такты мелодии. Может быть, он не был столь аккуратен и точен в своей игре, как Гэйлон, и столь сладкозвучен и поэтичен, как когда-то Дэрин, однако его собственный музыкальный стиль был притягателен и легок. Пару раз сыграв мелодию от начала и до конца, он прибавил к напевному звучанию струн свой собственный голос, который был очень похож на голос его отца.
Именно из-за этого сходства Гэйлон не допускал мальчика к себе. Почти все свое время король проводил в библиотеке в обществе своей "Книги Камней". На мгновение Джессмин задумалась о том, что может разыскивать Гэйлон в этом толстом томе, однако мысли ее почти сразу вернулись к темноголовому мальчику, почти юноше, который сидел подле нее.
Хотя внешностью и голосом Дэви очень напоминал Дэрина, на этом их сходство заканчивалось. Дэрин всегда казался Джессмин сосредоточением какой-то мрачной, так и не нашедшей выхода силы, а его сын принес в старый разрушающийся замок свет и смех. Он пришел служить Рыжему Королю, но пока что ему было в этом отказано, и он на протяжении нескольких недель занимался другими делами, сосредоточившись на них, но тем не менее не оставляя своих намерений, готовый ждать столько, сколько понадобится.
За песней Джессмин едва расслышала стук в дверь. Это был, скорее всего, Тидус, а не слуга. С тех пор как Арлин восстал из мертвых, количество слуг в замке каким-то образом резко уменьшилось, хотя многие слуги остались вопреки своему страху. Дело было в том, что значительная часть замковой челяди никогда не жила ни в каких других местах, кроме Каслкипа, являясь потомками тех слуг, которые прислуживали первому Рыжему Королю несколько столетий назад.
Стук повторился, и королева негромко приказала стучавшему войти. Дверь отворилась, в гостиную вошел Тидус Доренсон. Низко поклонившись, он поправил на груди свои белоснежные одеяния из тонкого полотна, богато расшитые по краям тяжелой золотой нитью. Его густые седые волосы были завиты и аккуратно уложены, но напыщенный советник почему-то напомнил Джессмин снеговика-аристократа. Увидев его, Дэви перестал петь.
- Пришло время урока истории, - негромко проговорил Тидус, и мальчик со вздохом отложил свой инструмент.
- Я хотел бы узнать сегодня историю последнего Ксенарского конфликта. Керил говорит, что его отец участвовал в этой кампании.
- Сначала нам необходимо изучить эпоху правления Пернина, третьего Рыжего Короля, - Тидус вежливо улыбнулся Джессмин, однако его раздражение было очевидно. - Нет, молодой человек, история начинается с самого начала и кончается в самом конце. Так же надлежит поступать и нам.
Дэви поднялся, недовольно ворча. Тидус был невысок ростом, и Дэви почти догнал его.
- Итак, что нужно сказать? - спросил Тидус.
- Я не знаю, что говорите вы, - резко ответил мальчик, - но я считаю его старым занудой, которому впору было бы пасти скот.
Лицо Тидуса слегка порозовело:
- Что нужно сказать в случае когда покидаешь общество королевы?