…Однако камни Башни выдержали. Человеческое тело тупо ударилось о них, рухнуло на пол, застонало, попыталось подняться.
Там, где был Кристалл, крутился тугой огненный вихрь, в нём плавал сияющий Ключ; со стороны надвинулась тёмная завеса, простроченная пламенными нитями; цепочка полыхающих кубиков, куда больше похожая на детскую игрушку, чем на могущественный артефакт, поплыла ей навстречу, слилась с ней, и…
Медный звон басовитого колокола. Тёмная завеса разлетелась тысячами острых осколков, а следом за ней хлынуло Нечто, то самое, описать кое не удалось бы никакими словами. Некроманта вторично сбило с ног, однако он удержался на одном колене; перед его глазами словно развёртывалась невиданная битва — Кристалл Магии тоже взорвался, алые брызги смешались с чёрными, и огонь схлестнулся с серой мглой, прорезал её, опрокинул и погнал вспять.
— Наш Ключ… наш… — вырвалось у некроманта.
Эта половина Аркинского артефакта, похоже, отпирала именно ту часть барьера, что не допускала никого к Западной Тьме, оставляя в неприкосновенности преграду, удерживавшую саму Сущность.
Фесс почувствовал, как из глаз покатились слёзы.
Им повезло. В кои веки, после стольких неудач судьба улыбнулась им.
Окровавленные пальцы разжались, шестигранник выскользнул и покатился по полу; Чёрная башня послушно стала таять, рассыпаясь лёгким туманом.
Он вновь оказался на холодном полу сфайратовой пещеры, и к нему с воплем мчалась Рысь. И… он смотрел на мир нечеловеческими глазами.
Некромант разом видел всё, и спереди, и сбоку, и сзади. Шевельнулся — по камню что-то заскрежетало, словно драконья чешуя.
Ужас резанул острой бритвой по внутренностям, готовый расплескаться вокруг слепым безумием, но чудовищное наваждение уже проходило, глаза вновь, как и положено, смотрели прямо перед собой, и тело вновь облекала кожа, а не подвижная костяная броня.
Рысь на миг замерла как вкопанная, а потом бросилась поднимать Фесса.
— Папа, пап, что это было? Что с тобой? Ты в кого превращался?..
— Ни в кого я не превращался, — некромант заставил себя улыбнуться. — Это морок, отражение от заклятья. Со мной всё в порядке, дочка.
— Д-да? — Рысь, похоже, не слишком ему поверила. — А то тут такое вместо тебя появилось, у-у-у, страх один, да и только!
— Что, дракон?
— Если бы! Кабан — не кабан, но что-то вроде. Клычищи — во! Сфайрат бы обзавидовался. Лапы — что две моих шеи, когда я — не Рысь, а Аэсоннэ.
— Всё прошло, — повторил некромант. — Мало ли что привидится, когда такие заклятья в ход идут…
Он скосил глаза — половина Аркинского Ключа, целая и невредимая, по-прежнему возлежала на вершине пламенеющего Кристалла. Черные кубики, прочерченные огнём грани.
— Нам удалось, дочка, — Фесс с трудом поднялся, опираясь на руку драконицы.
— Что удалось?.. Ой, пап, да ты ж весь в крови!
— Не преувеличивай, всего-то ладонь порезал… — он поспешил подобрать заветный шестигранник.
— Эйтери! Эйтери-и! — заверещала негодная драконица, но Сотворяющую не требовалось подгонять, она уже была рядом, на бегу раскрывая заветную сумку со снадобьями и эликсирами.
— Опять! — всплеснула руками гнома. — Теперь левую, эвон, искромсал?.. Держи его, Аэ, а то у меня кровоедка жгучая…
Подоспели и Сфайрат с Этлау.
— Вот именно так ты, мэтр Лаэда, и перекидывался там, в Аркине, — проворчал инквизитор. — Смотри, нас не сожри ненароком. А то, не ровен час, и ты, словно волколак…
— Я не волколак и даже не верволк, — фыркнул некромант, морщась от боли в порезанной ладони: Эйтери не жалела снадобья, и впрямь оказавшегося жгучим, точно пламя. — Это просто отдача, ну, после заклинания…
— Не хотел бы я с тобой схватиться, если это и впрямь — превращение, — покачал головой Сфайрат. — Но…
— Мне удалось, — предвосхищая вопросы, быстро проговорил Фесс, меняя тему. — Ключ откроет нам дорогу к Западной Тьме, но не выпустит Её на свободу.
Его слова встретил дружный вздох облегчения.
— Повезло. Что тут говорить, повезло, — покачал головой Этлау. — Услыхал Он мои молитвы… — преподобный осёкся, втянул голову в плечи и даже зажал себе рот ладонью. — Если, конечно, успеем…
— Будет тебе, «Отступник», — усмехнулся Сфайрат. — Ну что ж, Фесс, всё как ты говорил — если ты прав, то Эвенгар явится за недостающей половиной, ну, а если не явится…
— Надо послать весть остальным драконам. На случай, если не явится.
— Уже давно сделано, Фесс. За кого ты меня принимаешь? Все мои… и Аэсоннэ, конечно, тоже, — быстро поправился он, — сородичи уже спешат сюда. Спешат изо всех сил.
Рысь как-то не шибко уверенно поправила волосы.
— Ничего, не бойся, милая моя, — Эйтери обняла юную драконицу за плечи. — Я не я буду, если ты не произведёшь среди них настоящего фурора…
— Какого ещё фурора?! — рявкнул Сфайрат. — Сотворяющая, оставь эти глупости. Нарядами и притираниями займётесь после… если мы, конечно, уцелеем.
— Уцелеем, уцелеем, конечно же, уцелеем, — закивала Эйтери. — Все уцелеем, всё будет хорошо…
— Так, может, не мешкать? — Этлау беспрерывно потирал руки от нетерпения. — Зачем нам дожидаться Салладорца, которому, быть может, всё это и не нужно? Может, он уже на западе, может, уже готовится… начать трансформу, убереги нас от этого… кто-нибудь!
— Не «кто-нибудь», а мы сами, — мрачно поправил его Сфайрат. — Но нам всё равно надо дождаться остальных драконов. Только когда нас девять, мы способны обогнать само время.
— Эвенгар придёт, — убеждённо повторил некромант. — А нам ещё ведь предстоит разобраться с Империей Клешней.
— А чего с ними разбираться? — искренне удивился инквизитор. — Слуги Западной Тьмы, пропащие души, предавшиеся, гм, самой разнузданной некромантии, какая только возможна. Боюсь даже себе представить силу, потребную, чтобы двигать брошенные на Аркин орды этих зомби…
— Мне вот донельзя интересно, зачем им вообще понадобился этот штурм Святого города?
— Как это «зачем понадобился!» — фыркнул инквизитор. — Аркин — твердыня Церкви, опора духа. Думаешь, ничья вера не пошатнётся, когда весть о падении Аркинского понтификата разойдётся по Старому Свету? Думаешь, после этого Клешням не станет легче?
Фесс покачал головой.
— Это не обычная война. Вспомни Арвест, преподобный отче. Разве это был просто налёт? Тогда против нас ещё шли живые воины, обычные люди. Но как они себя вели?.. Разве Клешни пытались закрепиться на западных берегах? Ведь Арвест был не первый.
— Верно, — кивнул Сфайрат. — Драконы помнят. Клешни время от времени высаживались в Семиградье, почему-то именно там. Дворцовые многодумцы Эбина считали, что Империя пытается захватить там портовый город, откуда начнёт планомерное завоевание Старого Света.
— Не нужен им Старый Свет, — убеждённо проговорила вдруг Эйтери. — Ничего им не нужно, они все уже сами там мёртвые, мертвые правят, мёртвые ходят, мёртвые воюют…
— Поэтично, но едва ли верно, — едко проговорил Сфайрат. — Не стоит, однако, отходить далеко в сторону. Да, Клешни — очень странны. Род драконов не помнит ничего подобного в Эвиале. Но что из этого следует, Фесс? Мне всегда казалось, что Империя — просто орудие Западной Тьмы, отсюда и все странности.
— Верно. Орудие. Но кто им повелевает? Сущность или Салладорец?
— Одно другого стоит, — буркнул Сфайрат. — Не вижу большой разницы.
— Есть разница, — проговорил некромант. — Одно дело, если набег придумали там, на Клешнях, и совсем другое, если это дело рук Эвенгара.
— А он не мог просто использовать обстоятельства?
— Уж слишком точно попал. Словно знал, где и когда будет нанесён удар.