– Вы говорите так, словно он уже подошел к концу.
– А разве это не так?
– Похоже, дело идет к вечеру. Вы проголодались?
– Умираю с голоду. То песочное печенье в шоколадной глазури было съедено слишком давно.
– Не уверен, что видел, чтобы кто-нибудь наслаждался шоколадом так же, как вы, – усмехнулся он. – Вы едите его так, словно совершаете нечто греховное.
– Виновата, каюсь. Вы обнаружили мое слабое место. Так мы можем где-нибудь по пути домой раздобыть шоколад? – Сара одарила его широкой фальшивой улыбкой, обнажив зубы, и захлопала ресницами.
– Даже лучше, – рассмеялся Рамос. – Я заказал столик в прелестном местечке в Гленко. Вполне возможно, у них найдется что-нибудь шоколадное на десерт.– М-м-м. Люблю десерт. – Она откинулась на спинку сидения, закрыв глаза, но затем снова приподнялась. – Эй, ведь когда мы доберемся туда и поужинаем, уже совсем стемнеет?
– Думаю, да.
– Ездить по этим дорогам в темное время суток очень опасно. – Сара повернула голову, посмотрела в окно и пробормотала: – Однажды кто-то меня предостерег.– Что ж, кто бы это ни был, он был абсолютно прав. Поэтому я сделал еще один заказ. – И улыбнулся, когда Сара наградила его подозрительным взглядом.
– Еще один заказ?
– Еще я забронировал на ночь гостиничный номер в Гленко. – Он выгнул бровь и одарил ее улыбкой, которая обычно творила с женщинами чудеса.
– Номер? – Рамос полностью завладел ее вниманием, Сара повернулась и подалась к нему настолько, насколько позволял ремень безопасности. – Одноместный номер на двоих?
Его улыбка стала шире.
Сара не казалась обеспокоенной.
– О, я так не думаю. Это не сработает. Если только не… – Она повернулась вперед, на ее лице играла улыбка.
– Если только что?
– Если только вы не планируете ночью спать в этой маленькой симпатичной машине.
Прежде чем ответить, он рассмеялся. Расслабившись, Сара стала чертовски остроумной.
– Я забронировал две комнаты.
Теперь настала ее очередь выгнуть бровь.
– Эй, не вините меня за попытку, – снова ухмыльнулся Рамос. – Я хотел посмотреть на вашу реакцию.
Помолчав несколько минут, она пронзила его оценивающим взглядом:
– Решили поиграть в плохого мальчика?
– Вы так думаете?
Женщина кивнула и посмотрела в боковое окно на сгущающиеся сумерки.
– Бьюсь об заклад, таким образом вы одурачили уйму народа. Хочу заметить, я не из их числа. Можете изображать из себя плохого парня, но на самом деле вы хороший. Уж поверьте мне, когда я так говорю, потому что я уверена в своих словах.
Игра? Возможно, Сара права. Он привык быть плохим. Когда растешь так, как рос он, с рождения учась выживать и бороться со смертью, с чем его люди сталкиваются каждый день, можно легко потерять и себя, и то, во что веришь. Иногда только воспоминание о том, что на самом деле он хороший человек, помогало двигаться дальше. Он даже никогда не предполагал, что почувствует себя настолько хорошо после того, как кто-то другой подтвердил это.
– Здесь так красиво. – Голос Сары был таким же задумчивым как и раньше, когда она держала на руках маленькую девочку, сидя вместе с ней на земле, а ее белокурые локоны почти сливались с детскими кудряшками.
Рамос наблюдал за Сарой, сидящей возле него за столом для пикника позади их отеля. Она пристально смотрела на озеро, поставив локти на колени и подперев руками подбородок. После ужина ей захотелось прогуляться. Так они и оказались здесь, любуясь серебристой рябью танцующего на воде лунного света.
– Видите островок вон там на озере? – Сара указала налево. – Портье сказал, что много веков назад враждующие кланы уплыли на этот остров и оставались там, пока не уладили все свои разногласия.
– Звучит удивительно цивилизовано. – Рамос подумал, что в наше время следовало бы именно так поступить с невинными вроде Сары, спасая их от участия в битвах.
Он небрежно обнял ее за плечи, притягивая ближе к себе.
Сара повернулась и посмотрела на него, выгнув бровь. Демонстративно убрала его руку и отодвинулась туда, где сидела раньше.
– Я думала, что мы все обсудили сегодня в машине. Я не ясно выразилась?
– Не яснее моего ответа.
– Какого именно?
– Не стоит винить меня за попытку. – И с ухмылкой вернул руку на место, но Сара сбросила ее и отодвинулась.
– Ладно, Рамос, тогда скажу прямо. Ты мне нравишься. Очень нравишься. Как друг. Вот так. Дружба – это все, что я могу сейчас предложить. Если тебе этого недостаточно, так тому и быть.
– Все, что можешь сейчас предложить? – Рамос внимательно смотрел на свою спутницу. Ему не понравилась грусть, весь вечер витавшая в воздухе вокруг нее.
Сара кивнула в ответ.
– Тогда это все, о чем я прошу. – Он в очередной раз ухмыльнулся. – Пока. – Затем воцарилась тишина, пока Рамос снова ее не нарушил: – Это из-за Маккаллоу?
– Что?
– Ты не можешь предложить больше. Это из-за него, да? – Ему необходимо было услышать ответ, необходимо было понять, что она чувствует на самом деле. Насколько глубоко увязла. Как много знала. Обо всем.
Сара отвернулась, глядя на озеро.
– Думаю, стоит отправиться в путь рано утром. Я не собиралась долго отсутствовать.
Она снова пыталась избежать его вопросов. Но на этот раз Рамос не собирался отступать.
– Ты уже звонила ему, чтобы сказать, что проведешь ночь со мной? – Он намеренно придерживался светского тона.
Сара тряхнула головой.
– Я не собираюсь проводить ночь с тобой. Мы просто проводим ночь в одном и том же отеле. Это огромная разница.
– Ты не ответила на мой вопрос.
Молчание.
– В сущности, ты сегодня не ответила ни на один мой вопрос о Маккаллоу.
Молчание.
– Почему бы это? – Ее продолжительные отговорки приводили в замешательство.
– Я не буду говорить с тобой о Йене. Это запретная тема.
– Но разве он не будет волноваться, что сегодня вечером ты не ночуешь дома?