— Иллигеас, возьми силу! — Раальдор насильно схватил его за руку.
Сопротивляться Иллигеас уже не мог, и сила наполнила его. Король поделился щедро.
— Ты о себе беспокоишься… — мрачно заметил Иллигеас, когда магия вернула ему утекавшую по каплям жизнь.
На краткий миг, он успел уловить все мысли Раальдора, и тот недовольно нахмурился.
— Если ты умрешь, моему народу не выбраться отсюда! — он сжал его запястье так, что рука Иллигеаса побелела. — А ты нужен тут! И не только мне! Твой дракон…
Их разговор первали. Гномы, сами очнувшись от забвения, навеянного Иллигеасом, вдруг взялись за топоры, и их старейшины приблизились к магу с суровым видом. Раальдор ожидал нападения, за такое самовольное колдовство над подгорным народом, только его не последовало.
— Наши братья идут! — вместо этого сказали гномы. — Они идут с драконом!
— Тира… — пожалуй, впервые за это время, Иллигеас вздохнул свободнее.
— Посмотрим, какова ее сила, — глухо произнес Раальдор, за что получил колючий взгляд мага.
— Если выдержим атаку, — бросил он.
— Твой дракон придет в свое время, — неожиданно ответил король.
— Наш народ будет воевать! — гаркнули гномы, и вслед этому разнесся их боевой клич, от которого дрогнули воздух и щит.
— Еще рано… — сверкнул глазами Иллигеас.
Будто ему в ответ, буря ударила сильнее, и маг сжался от боли.
Аргелор бился в ужасной тесноте для своих размеров. Его сковали, заточили в магическую тюрьму, и черный дракон метался, не в силах разбить этот купол. Ни буря, ни мгла не могли его разорвать.
— Не по моему плану! — зарычал он.
Его кулаки оставили борозды на столе. Чужая магия не давала ему свободы.
— Плен не всегда требует бунта, — вдруг раздался за его спиной шепот Лара.
Этот маг вплыл в зал бесшумно, и Аргелор развернулся к нему с некоторым удивлением и яростью.
— Я не понимаю его магию! — не сдерживаясь, рыкнул он так, что стены задрожали.
— Тот, кто противостоит тебе, силен, но вымотан, — Лар кружил вокруг черного дракона, словно примеряясь к нему. — Разве, черный дракон не этого хотел…
— А ты прав, — Аргелор на мгновение задумался, а потом окинул стены зала оценивающим взглядом. — Прознал о моих планах?
— Я их чувствую, — просто ответил маг. — Черный дракон что-то желает?
— Да…уходи отсюда. Ты должен спастись, во что бы то ни стало! — Аргелор положил ему руку на его тощее плечо, и сжал его до хруста. — Ты понял меня?
— Да, черный дракон…
— Иди, сейчас же! — он толкнул его худощавое тело к дверям.
Глаза Аргелора горели, и Лар побежал, побежал со всех ног. Аргелор слышал, как удалялись его шаги, и пока они не стихли совсем, он ждал, а после…
Громадные крылья вспороли замок. Черный гранит Академии рассыпался песком. Дракон взлетел, чиркнув гребнем о защитный купол, и пронесся над своим войском. Его воины стояли ровным строем, несмотря на потери, хотя те были видны. Магия пустынь нанесла хороший урон. Аргелор тяжело приземлился и махнул рукой. Войско построилось еще ровнее, и дракон глянул туда, где сиял щит. Силой оттуда веяло, только не такой могущественной, как ему казалось. Аргелор замер в своих доспехах, с мечом, будто оценивая расстояние и свою мощь. Буря, которая бушевала тут под куполом, ему вреда не чинила. Ледяные осколки летали вокруг него и армии. Вихрь из них бился о купол, а сквозь него не пробивался. Маг по ту сторону этой защитной стены, все же удивлял Аргелора своей силой. Черный дракон не стал наносить свой сокрушительный удар. Он чего-то ждал, поглядывая сквозь завесу на серую поволоку туч.
— Рано! Рано! — стонал Иллигеас.
Щит давил на него. Руки дрожали, а гномы рядом с ним воинственно помахивали топорами, требуя схватки.
— Открой щит, маг! Наши идут! — требовали они.
— Рано еще! — крикнул на них тот из последних сил.
Гномы недовольно загомонили, то и дело, выкрикивая свой боевой клич, а Раальдор гневно глянул на них. Король помогал Иллигеасу, как мог. Он вливал силы в щит, как и Хардарра. Только арт уже и сам был готов рухнуть на холодную землю и уснуть от усталости., а Иллигеас все тянул и ждал, когда прилетит белая драконица. Алые капли вновь орошили землю у ног мага, и раальдор схватил его за руку. Боль обожгла его огнем, но руку он не отдернул. Иллигеас оказался холодным, как лед, и король только подивился, в чем держалась его жизнь.
— Терпи! — прошептал он.
Иллигеас через нежелание принял его силу. Щит держался, хоть и не так прочно, как раньше.