Он осадил себя: нельзя думать плохо о том, чья сестра только что сломала шею. Тем более если страдает твоя девушка.
— Нет другой… причины?
— Я не это хотел сказать.
— Но сказал же.
— Прости меня…
— С чего бы это! Ведь ты именно так и думаешь, верно?
— Нет…
Он прикоснулся к ее рукам. У Лиз была мягкая бледная кожа, не сгоравшая летом, и короткие белые пальчики. Бобби мог бросить ее, как только окончит школу, и тогда останется еще меньше связей с этим городом. Но такого желания почему-то не возникало.
Лиз поднялась.
— Твоя мама сказала, что сама придет, если что, — напомнил Бобби.
— Я знаю. Но мне нужно в туалет. Ненадолго. Прости, я рада, что ты здесь, но я должна…
— Хорошо, — ответил он, а затем подумал: «Эй, это же Лиз. Ты знаешь, как успокоить ее. И отец тут не нужен».
Бобби встал и поцеловал ее. Лишь только их губы соприкоснулись, Лиз отскочила и выбежала из комнаты — как в четвертом классе, когда она пала жертвой злой шутки.
ГЛАВА 17
Столкновение
Близилась полночь. Уже несколько часов Джорджия О’Брайен сидела в больнице у кровати сына, охраняя его безмятежный сон. Отец был прав: она действительно превращалась в одну из тех матерей, которые не в состоянии оставить свое сокровище без присмотра дольше чем на пять секунд. Вот они и изображают собой тяжелый навес. Все, пора идти домой.
Перед уходом мать еще раз взглянула на Мэтью. Он вырастет совсем не похожим на нее. Джорджия примерно знала, каким должен быть мужчина, если в детстве он — примерный мальчик, не падает с крыш и не пьет грязную воду из Мессаланской реки. Повзрослев, он останется маленького роста, будет носить толстые очки и обязательно покинет этот пустой мертвый город. На новом месте ему будет гораздо лучше, он станет прекрасным человеком. Джорджия очень надеялась, что Мэтью вовремя одумается.
На выходе из больницы Джорджия увернулась, обходя Лиз Мэрли. Узнав ее, она продолжила идти, затем повернулась, догнала и легонько похлопала девушку по плечу.
— Лиз Мэрли, привет! Я когда-то была твоей няней, — сказала она. — Как у тебя дела?
На бледных щеках Лиз вспыхнул румянец. Джорджия вспомнила, что около года назад видела ее в «Чоп Моп Шопе» и нашла совсем не привлекательной. Сейчас она с улыбкой заметила, что ошиблась.
Лиз удивленно вздрогнула.
— О, простите, я не знала, что здесь еще кто-то…
— Джорджия. Помнишь меня? Я сидела с тобой.
— Ах да, конечно… мне стоило сразу вспомнить. Просто я сейчас сама не своя. Извините, пожалуйста. Как вы поживаете? — спросила Лиз. Опустив глаза, она смущенно поводила по полу носком кроссовки.
— А ты как?
— Хорошо…
— Кого-то навешаешь?
— Сестру.
— Сюзан?
— Да, с ней все в порядке… точнее, нет. — Лиз сочувственным жестом провела по затылку ладонью. — Она ударилась головой.
Взглянув на кроссовки девушки, Джорджия догадалась, что красная грязь на них — это кровь Сюзан.
— Что случилось?
— Я знала, что ей не понравится, если я приеду с Бобби, но я боялась ехать одна. А он такой милый… и не заслужил таких проблем. — Лиз подняла глаза и посмотрела на Джорджию. — Она ненавидит меня. Как и всех остальных.
По спине Джорджии пробежал холодок при воспоминании о страшном сне и о том, как Сюзан ухмыльнулась Мэтью перед его падением. «Виновата ли она?»
— Расскажи мне, что произошло, — попросила Джорджия.
— Мы с Бобби нашли Сюзан, и он сразу позвонил в больницу. А моя мама даже не сказала спасибо. — Лиз ждала от Джорджии каких-нибудь комментариев, но та лишь кивнула. — Сюзан была не очень популярна в старших классах. Я тоже. Не знаю, чем я нравлюсь Бобби. Мама сказала, что позовет нас, когда что-нибудь выяснится, но сейчас я не там, где должна быть. Мне надо оставаться в кафе с Бобби. Он хотел поцеловать меня, но перед этим делал Сюзан искусственное дыхание, и я почувствовала ее запах на его губах. — Лиз снова взглянула на Джорджию, надеясь услышать подтверждение, но потом снова отвела взгляд. — Господи, моей сестре плохо, а я все о Бобби! Я говорю сейчас как идиотка!
— Ничего, ты просто вымотана.
— Я постоянно думаю о ней, не могу перестать. — На глазах Лиз выступили слезы. — Иногда мне кажется, что Сюзан и не человек вовсе. Бессмертная… другая, не как все. Понимаете… я хочу, чтобы она умерла.
Джорджия побледнела от ужаса: не из-за признания Лиз, а потому что чувствовала то же самое.
Лиз грустно улыбнулась.
— Вы, наверное, думаете, я сошла с ума. Простите и забудьте все, что я наговорила. Скажите лучше, как у вас дела? Мы так давно не виделись!