— Знаешь, что случилось потом?
— Нет…
— Смотри.
Женщина широко улыбнулась. Из раскрывшихся губ капля крови стекла по подбородку и упала на камень. Затем она стала расти — возможно, из-за взгляда Сюзан, — покрывая сплошным слоем скалу, разбрызгиваясь на грязь, деревья, небо… все вокруг озарилось, как яркий закат. Потрясающе красиво… Но через секунду небо потемнело, кровь стала черной.
— Перестаньте! Это плохая шутка! — закричала Сюзан, видя, как в зрачках женщины один цвет стремительно поглощает другой, втягивая ее в самую глубину.
Сюзан прислушалась к голосу внутри женщины, но вместо одного различила тысячи. «Убей ее!» — кричал первый. Другой говорил: «Какая она была милая, добрая. Чудесная, как конфетка…» Остальные — кто сетовал на дождь, кто оплакивал смерть Пола Мартина (он скоро умрет?!), кто любовался звездами в ясную ночь, кто смеялся над черным дымом, проникавшим в чей-то дом. Некоторые мечтали обвешать Сюзан тяжелыми камнями и бросить ее в реку, чтобы не допустить определенных вещей. Каких?!!
— Хватит! — завопила она и сильно ударила женщину ногой, не видя, куда бьет. Девочка ничего не могла разглядеть. Все черное. Ужасное. В темноте раздался смех.
— Теперь понимаешь? — спросила женщина.
— Да. — Сюзан всегда осознавала, что происходит. Особенно сейчас, становясь старше.
Небо снова озарилось красным светом, перешедшим в оранжевый, затем в желтый и, наконец, в синий. Зрачки женщины остановились, смертельная хватка ослабла. Она смеялась и плакала одновременно.
— Сюзан, ты знаешь, чем все закончилось?
Девочка молчала, но ответ был уже известен ей.
— Это зло неизбежно вселялось в зачатых здесь детей. И однажды родилась девочка — полумертвая, как сам город. Она могла слышать и видеть тех, кто был давно похоронен, и в конце концов они стали ее частью: жили в голове, сердце и утробе. Она будто вынашивала саму смерть.
Сюзан закрыла глаза. Ей хотелось сию же секунду исчезнуть, взмахнуть крыльями, полететь домой. Как единорог, она перенесется на колени к маме.
— Я только маленькая девочка, — тихо сказала она.
— Когда пришло время, она умерла, порождая своей смертью новый гнев.
— Неправда! Такого не случится! — кричала Сюзан.
Зрачки еще раз пошевелились, черная кровь текла по камням, кожа на теле женщины слезала с костей.
— Правда. Это происходит сейчас, в прошлом и настоящем. Всегда.
Сюзан зарыдала, не в силах уже ни дух перевести, ни высморкаться в рукав футболки.
— Зачем вы делаете это со мной?!
Женщина усмехнулась.
— Ты искала меня. Я — все, о чем ты думаешь. Ты не можешь отпустить меня. И никто не может.
— Вы живете в лесу?
— Мы живем здесь, Сюзан. Везде.
Сюзан понимала только наполовину. Она вспомнила сон о женщине, потерявшей свое отражение. Увидела в городе людей, поспешно переходивших на другую сторону улицы, если она приближалась. В мыслях возник дом, где котел стучал как сердце, и бумажная фабрика, черный дым от которой затмил однажды все небо. Наконец Сюзан увидела собственный надгробный камень — маленький, ничтожный. Женщина была права.
— Почему я родилась такой? И что случилось с Бедфордом? — спросила она.
— Люди заключили сделку с Уильямом Прентисом, — улыбнувшись, ответила женщина. — Продали свои жизни за его ложь. В результате — сгнившая земля, на которой больше ничего не вырастет. Смерть тоже не наступит, пока фабрика стоит на месте. А из-за тебя здесь и жить никто не может. Теперь задавай тот вопрос, ради которого пришла.
Сюзан молчала, уже зная ответ. Она не хотела его слышать. Женщина смертельно улыбнулась.
— Может, мне самой сказать, Сюзан Мэрли?
— Прошу вас, не надо…
— Я — это ты.
Она проснулась на камне, одна. Сильно затекла шея от неудобной позы, вокруг стемнело. Плохая тетя исчезла… а была ли она на самом деле? Нет здесь никого, кроме нее, маленькой мисс Маффит! Страшно — она ненавидела такие сны. Который час? Мама жутко рассердится!
Сюзан направилась к выходу из леса, чувствуя что-то странное… кто позвал ее? Она сбежала вниз по тропе и протиснулась через забор на кладбище, опять услышав свое имя.
К тому времени совсем стемнело, и она не могла отыскать среди надгробий дорогу обратно.
— Сюзан, иди сюда немедленно! — требовал один голос. Откуда он?