— Я не хочу убивать тебя…
— Папа! — неожиданно раздался тонкий детский крик.
Я инстинктивно развернулся и едва не прозевал удар кинжалом, скручивая рычащую от злости Гимиру в стальном захвате.
— Папа! Что ты делаешь!
— Сэм, ты делаешь мне больно. — Всхлипнула воительница.
Я с изумлением ощутил что на ней больше нет драконьих лат. Вместо них моя зазноба оказалась одета в простое серое платьице.
— Папа! Перестань! — мальчик подбежал ко мне замолотив по моему телу маленькими детскими ручонками. — Не обижай маму…
— Да ты что, я не обижаю… — Выдохнул я, нежно проводя руке по голове сына. — Это мы просто играем…
— Играете… — Недоверчиво нахмурился ребенок.
— Играем… Мы же все одна семья…
— И мы всегда будем вместе?
— Да… всегда…
— Время пришло. — Гимира неуловимо грациозным движением поднялась на ноги и поманила меня пальцем. За ее спиной вспыхнул ослепительно яркий белый свет, заливая все пространство вокруг.
— Нам пора домой.
— А как же…
— Забудь. — Моя валькирия порывисто прижалась ко мне всем телом. — Мы должны быть вместе. Ну, пойдем же!
— Когда-нибудь мы обязательно будем вместе. — С усилием выдохнул я, отстраняясь. — Но мое время еще не пришло.
— Нет ты должен пойти с нами, папа! Ну, пожалуйста! — ребенок требовательно топнул ногой, рассерженно глядя на меня. Такой живой, такой настоящий… — Неужели ты нас бросишь!
— Я еще не завершил свой путь. — Мое лицо окаменело. — Я выбираю жизнь.
Гимира с моим нерожденным сыном еще несколько мгновений недоверчиво смотрели на меня, а затем белое сияние поглотило их фигуры, и все вокруг погрузилось во мрак.
Глава вторая. Бродяга.
«Божественная эволюция силы завершена. Внимание. Вы находитесь в мире не имеющем бога-хранителя. Вы родом из этого мира. Желаете стать богом-хранителем мира Земли?». Я медленно открыл глаза, а затем одним упругим движением поднялся на ноги. Тело переполняла сила. Нет, даже не так. Теперь я сам стал воплощенной силой, ощущая это на некоем глубинном инстинктивном уровне. Обновленное тело совершенно не чувствовало холода или каких-либо иных неудобств. Я стал богом. Вот только что мне с этим делать. В голове пронеслись воспоминания о последних событиях. Сердце вновь наполнилось мраком. И в самом деле зачем мне жить. Почему тогда во сне неотличимом от реальности я сказал Гимире нет? Что меня остановило от падения в бездну? Я искал ответ и не находил его. Внутри словно бы все умерло. Нет огня. Сила есть и даже много больше чем нужно, а огня нет. Оказывается и так бывает. Может быть, стоит попытаться вновь разжечь его?
Вспышка и я оказался за сотни километров от гималайского высокогорья, появившись в каких-то грязных трущобах. Судя по одежде местных я попал в Индию. Что ж всегда мечтал тут побывать. Аборигены, разумеется, не заметили моего появления, никак не реагируя на странного парня в черных чешуйчатых доспехах. Это я видно на одном наитии им глаза отвожу. Всегда ведь не любил, когда пялятся. Нет, так дело не пойдет. Миг и доспехи сменились на короткие белые шорты и майку. Вот теперь в самый раз. Кожа у меня в меру смуглая, ведь примесь восточной крови как-никак присутствует, пусть и не слишком большая. Так что в крайне случае сойду за полукровку или за заблудившегося туриста. То, что подобного потеряшку могут запросто избить и ограбить, меня по понятным причинам совершенно не волновало. Если даже и попытаются, им же хуже. Не то у меня сейчас настроение чтобы попадаться мне под горячую руку. Зачем вообще я здесь? Я и сам толком не знал. Просто в кои-то веки захотелось побродить о миру, полностью отдавшись на волю инстинктов.
— Господин, господин, мы голодаем, помогите чем можете.
Я обернулся на голос. Передо мной стояла девчушка лет пяти-шести одетая в серые грязные лохмотья, и протягивала ко мне свои ручонки. Глянув на них, я не смог сдержать проклятья. Тонкие детские руки оказались немыслимым образом перекручены. То ли какой-то болезнью, то ли… Проникнув божественным взором внутрь ее организма, я понял, что увечья имеют механическую природу. Ее явно кто-то сознательно искалечил.
— Кто это сделал. — Нахмурился я, вкладывая в вопрос довольно сильный ментальный посыл, чтобы ребенок мне не солгал.
— Папа. — Широкие карие глаза девочки наивно распахнулись. — Он сказал, что так мне будут подавать больше.
— Веди меня к своему отцу.
— Зачем? — искренне удивился ребенок.