Его собеседник равнодушно взял со стола пиалу и одним глотком осушил до дна, словно там была вода комнатной температуры, а не крутой кипяток.
— У тебя тело воина. — Как ни в чем не бывало продолжил мастер, не обратив внимания на «оплошность» гостя. — Тренировался раньше? Какой именно вид борьбы ты изучал?
— Вид… — Рассеянно пробормотал бродяга. — Не знаю…
— Это в сущности неважно. Видишь ли, дело в том что у борьбы по сути нет вида. Борьба — это вся наша жизнь. А ты сбился с пути… что с тобой произошло? Ты помнишь хоть что-нибудь о себе?
Бродяга недовольно помотал головой, уставившись в пол. Ему смертельно хотелось выпить, и чтобы странный таец, наконец, отстал от него, но сил не было даже на то, чтобы послать старика куда подальше.
— Порой у всех нас бывают трудности. — Непроницаемые коричневые глаза мастера внимательно глядели на собеседника. — Именно тогда как никогда важна поддержка близких людей. Но иногда их по разным причинам не оказывается рядом. И тогда судьба предоставляет тебе шанс познать, кто ты такой. Знаешь, что гласит древняя мудрость? Истинный воин не живет ради чего-то. Он просто живет. Огонь жизни горит внутри каждого из нас. Прана — жизненная энергия. Направить ее в то или русло — твой собственный выбор. Мы все рождены для борьбы. Но не все знают об этом. Ты знаешь, я чувствую. Как бы ни было плохо и тяжело, как бы сильно ты не разочаровался в мире, всегда можно найти ради чего жить. Когда в следующий раз тебя потянет выпить, подумай об этих моих словах.
***
Худой оборванный человек неровной шатающейся походкой брел по ночным улицам Бангкока. Здесь в глухих трущобах не было ни души, что сильно радовало бродягу. По крайней мере теперь никто не помешает ему крепко напиться и забыть о том странном разговоре, что случился у него сегодня днем…. или вчера? А какая в сущности разница? Он давным давно уже потерялся во времени и перестал считать дни. Да что греха таить, он даже не знал толком зима сейчас или лето. В этих краях было так тепло… Не то что на его родине. Голову опять наполнили смутные образы, от которых он так давно и тщетно пытался избавиться. Рыча, он отмахнулся от назойливых мыслей, жадно приложившись к горлышку бутылки и сделав большой глоток горькой обжигающей жидкости. Сразу полегчало. Образы опять отступили куда-то вглубь памяти, на время оставив его в покое. Но он знал, что скоро они вернутся, и чтобы этого не случилось, ему нужно найти еще спиртного. И как можно скорее.
Занятый борьбой с собственными мыслями, бродяга сам не заметил, как свернул в глухую подворотню. Внезапно его внимание привлекли злобные крики перемежаемые глухими звуками ударов. Бродяга помотал головой. Нет, это не его дело, ему нужно отыскать выпивку, а не встревать в местные разборки, но ноги неожиданно сами вынесли его прямо на троих невысоких крепко сбитых парней, деловито пинавших ногами скорчившегося на земле человека.
— Зачем… — Хрипло выдохнул бродяга, сам поразившись звуку своего голоса. Словно скрип несмазанной телеги. Как же давно он не говорил?
— Ты гляди, что за чучело… — Нагло усмехнулся один из парней, уверено приближаясь к новому участнику разыгравшейся трагедии. — Ну и что ты здесь забыл, фаранг?
— Слышь, а это не тот ли оборванец, которого пригрел мастер? — подал голос один из его приятелей.
— Точно он. — Подтвердил первый, смерив бродягу презрительным взглядом. — Не повезло тебе, приятель. Не то ты место выбрал для прогулок. — В руке отморозка появился нож, который тот, более не утруждая себя лишними разговорами, воткнул под левое ребро бродяги, аккурат туда, где должно было находиться сердце.
Резкая боль пронзила тело бродяги и неожиданно даже для него самого пробудила в нем дикую первобытную ярость. Низко зарычав, оборванец с неожиданной силой вырвал засевший в теле нож и, схватив опешившего головореза за горло, отшвырнул его метров на пять назад. Оставшиеся двое неуверенно переглянулись.
— Он че обдолбанный… — Протянул один из них. — Да хрен с ним, со всеми все равно не справится.
Бандиты принялись медленно приближаться к опасному чужаку, приняв бойцовые стойки. Тот молча ждал их приближения, но в глазах его бушевала буря. Не выдержав, один из отморозков первым нанес удар. Мощный лоукик, который тот не раз отрабатывал по мешку с песком, врезался в ногу бродяги, но вместо того чтобы опрокинуть чужака на землю, сила удара сломала ногу тому, кто его нанес, будто он ударил по железному столбу. Хулиган скорчился на земле, тихо подвывая от боли. Второй попытался было нанести удар локтем, но встречный прямой джеб отбросил его метра на три назад, буквально вогнав лицо в затылок. Последний неуверенно поднялся на ноги, однако бродяга одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и, схватив парня за ногу, шарахнул головой о стену, которая тотчас же разлетелась словно гнилая тыква.